DWТемный Мир

От печки несет нестерпимым жаром, но я совершенно не замечаю этого. Мои глаза полны слез. Сегодня я навсегда прощалась с единственным в мире близким человеком. Моя мать, ее тело чужое и холодное. Еще неделю назад у нас была надежда на выздоровление. Врач заверил, что дела идут на поправку. Мы вместе радовались и строили планы на лето. Но это лишь временное улучшение. Буквально на следующий день ее состояние резко ухудшилось. Она впала в кому. Умерла мама, спустя три дня, так и не приходя в сознание. Этот день двадцать первое мая стал самым плохим за девятнадцать лет жизни. Жуткое и тоскливое чувство одиночества въелось в тело цепкими коготками. Теперь я сама по себе, никому не нужная и несчастная. Мне не на что купить место на кладбище. Поэтому кремация, хоть и не дешевая процедура, но единственно возможная. Этот год выдался очень тяжелым. Помимо учебы, мне приходилось работать официанткой по вечерам, а в свободное время ухаживать за больной матерью. Все деньги уходили на лекарства. Сбережения таяли с каждым новым походом в аптеку. Раньше я не задумывалась над тем, как буду жить после. После того, как останусь совсем одна.
Гроб медленно въехал в открытые дверцы печи и тотчас за его створками вспыхнули яркие языки пламени. Я стояла одна в мрачном помещении, никто не пришел почтить ее память. В этом городе у нас нет никого, кого можно назвать близким или родным. Мы переехали сюда из пригорода пару лет назад, когда я поступила на учебу в университет. Мы приняли решение продать нашу большую квартиру и переехать в город. Однокомнатная квартира, совсем недалеко от института, оказалась холодной и чужой. Стены постоянно сырые и, как я не пыталась подклеивать обои, они постоянно отходили, отчего становилось совсем неуютно. Нам так и не удалось назвать это место своим домом. От сырости мать и заболела. Казавшаяся поначалу обычной, простуда стала постоянным спутником. И если я выздоровела довольно быстро, то для матери все закончилось очень печально.
- Анна Маляревская? – окликнул хмурый сотрудник морга.
- Да, это я, - мое имя прозвучало, как надпись на надгробии, что заставило вздрогнуть от мрачного предчувствия чего-то плохого.
- Вот, держите! – вручил он металлическую урну. Его глаза усталые и совсем равнодушные. Наверное, имея дела с мертвецами, забываешь об элементарном сочувствии, которое, порой, так нужно живым.
Я молча взяла урну, которая оказалась еще теплой, и, не говоря ни слова, бросилась вон из этого ужасного места, запрыгнула в маршрутку и устроилась на заднем сиденье. На душе так тоскливо. В горле стоит ком, от которого трудно дышать. Если бы я могла плакать, то это бы сейчас помогло. Но все слезы остались выплаканными в больнице на маленьком стульчике, где я проводила бессонные ночи. Во влажной подушке, на которой каждое утро оставался мокрый след. В узеньком зеркальце, приколоченном в крохотной ванне, где я пыталась скрыть следы усталости и красных глаз. Так не хотелось идти домой! Там каждая мелочь напоминала о маме, но других вариантов нет. В этом городе я даже не могла завести друзей, так как для них нужно время, которого никогда не хватало. Даже поплакаться некому. Зайдя в подъезд, машинально проверила почту. Хотя, что я ждала там увидеть, кроме счетов? Наверное, это все еще теплилась искорка надежды, что стану нужной, хоть кому-нибудь. Ступеньки, ведущие на второй этаж, я преодолела в несколько прыжков. Вот и дверь. Старая, обшитая серенькой обивкой, когда-то она выглядела неплохо. Но сейчас, ободранная и потресканная, она заявляла о бедности и несостоятельности ее владельцев. Замок провернулся со скрежетом. Сразу же знакомый запах сырости встретил на пороге. Оставив рюкзак с урной в прихожей, я, не разуваясь, поплелась на кухню. Долив воды в чайник, ждала, пока закипит. За окном проносилась жизнь, а я? Что делать теперь? В голове никаких мыслей, только постоянная, нескончаемая усталость и пустота.
- Надо бы вздремнуть, - сказала я вслух. В пустой квартире слова звучали странно. – Нет! Держи себя в руках, – приказала я себе. Сделав несколько обжигающих глотков чая, я поняла, что заснуть вряд ли удастся, но занять себя чем-то перед работой следовало. После всех сегодняшних переживаний, мне еще предстояло отработать вечернюю смену в кафе, куда я устроилась полгода назад. Паршиво! Подчиняясь какому-то порыву, я подошла к шкафу, где лежали мамины вещи, и начала доставать все оттуда. Вещи сложила в пакеты, намереваясь на следующий день отнести их в церковь. Там я редкий посетитель, но мама частенько ходила туда. С ее слов я знала, что можно принести вещи и оставить их нуждающимся. Просто все выбросить жалко, уж лучше пусть их носит тот, для кого они будут необходимы. Еще несколько старых счетов, журналы и газетные вырезки – это можно отправить в мусор. Нашла старый альбом с фотографиями, тоненький, весь потрепанный. Там только наши с мамой фотографии. У меня есть свой альбом, где я со старыми друзьями из школы. Но за два года многое изменилось. Мы повзрослели, а старые связи оказались не такими уж и крепкими. Поначалу я регулярно переписывалась с ребятами, но потом письма стали приходить все реже и реже. А весь последний год мне было не до этого. В свои девятнадцать лет я осталась совершенно одна! А ведь в школе я считалась очень общительной. Общительной и веселой. Теперь я вспоминала те счастливые годы, как нечто, никогда и не происходившее.
- Перестань жалеть себя! – опомнилась я, понимая, что подобные мысли ни к чему хорошему не приведут. Освободив шкаф, я принялась за ящик, хранившийся под маминой кроватью. Что ж, всегда хотелось влезть в него. Теперь, когда мамы не стало, это можно сделать совершенно спокойно. В ящике бережно сложено несколько старинных, видимо особо дорогих маме, вещей. Уже изрядно пожелтевшая скатерть, которую она стелила на стол по праздникам. Зеркальце, оправленное в бересту. Гребень и несколько ничего не стоящих безделушек. Однако на самом дне я обнаружила жестяную коробку из-под печенья. Я ни разу не видела ее, значит ли это, что мама прятала ее? Бережно достав коробку со дна ящика, я устроилась на диване, чтобы как следует изучить содержимое. Внутри лежало несколько документов, заметно потрепанных и старая фотография. На ней изображена молодая пара, очень красивая, улыбающаяся. Я перевернула ее, на обратной стороне лишь дата девятнадцатое октября девяносто первого.
Странно, почему мама никогда не показывала это? Девушка на фото очень похожа на меня, а мужчина явно старше, но необыкновенно красив. Кто эти люди? Теперь и спросить не у кого.
Еще один документ привлек внимание, это мамино свидетельство о рождении. Я также видела этот документ впервые. В графе отец указывался Барковский Дмитрий Иванович, а мать – Барковская Анна Сергеевна. Так вот почему меня назвали Анной, в честь бабушки. На самом дне коробки лежал перстень с изображением лебедя, парящего над короной. Весь потемневший, он явно не представлял никакой ценности. Вздохнув, сложила все обратно. Затем кинула в коробку гребень, зеркальце и безделушки. Скатерть туда не влезла, поэтому отправилась на хранение в шкаф. Коробку я поставила под свою кровать. Время пролетело быстро, нужно спешить на работу. Захлопнув дверь, я ловко преодолела несколько ступенек и помчалась по улице. Кафе находилось всего в паре кварталов от дома. Это едва ли не единственное преимущество моего жилья в центре. Ровно в десять я уже на месте. Сменив куртку на передник, направилась в зал. Нужно собрать грязную посуду и убрать столики. Кафе считалось среднего уровня, и посетители сюда ходили разные, порой приходилось терпеть немало хамства. Меня спасало то, что я всегда одета в наглухо закрытую водолазку и джинсы. Те же официантки, что позволяли себе юбки и декольте, наживали серьезные проблемы в виде подвыпивших клиентов, так и норовящих их ущипнуть. Я не красилась и не особо следила за прической, поэтому очень скоро в кафе стало даже плохим тоном обращать на меня внимание. Даже наш босс, грузный армянин Арам, не пропустивший мимо ни одной юбки, не считал меня особой, принадлежащей к женскому полу. Не то, что новенькую девочку Кристину. Она приехала с Украины, училась в том же университете, что и я, и работала здесь почти два месяца. Среднего роста, она довольно крепкая, фигуристая, с четвертым размером груди и миловидным личиком.
Мы уже поспорили с барменом Артемом, что скоро она сбежит отсюда. Хозяин просто слюни пускал при каждом ее появлении. Сегодняшний вечер обещал быть насыщенным. Арам уже под градусом сидел с компанией дружков за лучшим столиком. Они громко разговаривали. Объектом обсуждения являлась Кристина.
- Что-то сегодня будет, - шепнул мне Артем, - иди лучше ты обслужи их, они еще не так надрались.
- Ну, спасибо, - с небольшой обидой сказала я, и нехотя подошла к столику. Не обращая ни на кого внимания, я собрала грязную посуду и сменила пепельницы.
- Эй, Анька, - бросил хозяин, - пусть Кристина обслужит нас, а ты иди.
- У Кристины заказ, - ровно ответила я, - как только она освободиться, сразу к вам.
Хозяин хотел что-то возразить, но я посмотрела таким уничтожающим взглядом, что он не стал со мной связываться. За то он меня и держал, что я успокаивающе действовала на буйных клиентов.
- Ты, это, - погрозил он, - сразу, как освободиться, сюда ее.
- Я же сказала, босс! – в голосе прозвучала металлическая нотка.
Все работники привыкли к моему способу общения и воспринимали это как должное. Я же, порой, сама не понимала, как мне удается сохранять спокойствие в ответ на хамство и грубость. Наверное, бесконечное мытарство по больницам и учреждениям, где я собирала справки и документы для мамы, заставили нацепить эту маску безразличия и невозмутимости. Эта стена защищала от внешнего мира, но и не давала внутреннему миру раскрыться. Впрочем, на данный момент, меня это устраивало. Поэтому, когда Кристина кинулась ко мне в подсобке и стала благодарить, это стало полной неожиданностью.
- Не стоит, - отмахнулась я, - ты не первая здесь, кто испытал внимание босса. Рано или поздно, но ты окажешься с ним один на один.
- Ой, да ладно! Это сейчас он пьян, а когда трезвый, то ведет себя вполне прилично, - украинский говор Кристины иногда раздражал.
- Ну, конечно, - поморщилась я, - дам совет: начнет приставать - бей в пах и ори, что есть сил.
Не дожидаясь очередной замысловатой тирады, я поспешила на кухню. Работы много, и я даже рада этому, потому что могла не думать ни о чем другом. Ближе к полуночи кафе заполнилось до отказа. Я сновала по залу, обслуживая все прибывающих клиентов. Друзья босса практически спали за столом.
- Ты не видела Крис? – спросил Артем, когда я пробегала мимо.
- Неа, - помотала я головой и понеслась на кухню. Все суетились и занимались заказами, музыка неприятно оглушала. Приходилось по нескольку раз переспрашивать, чтобы принять заказ. Вопрос Артема не шел из головы, Кристины нигде не видно. Предчувствуя недоброе, я направилась к кабинету шефа. Его каморка находилась рядом с подсобкой, в самом конце коридора. Прислушавшись под дверью, я расслышала шум и сдавленный женский крик. Я решительно распахнула дверь. Босс придавил Кристину на столе и, удерживая руки, стягивал с нее одежду.
- Эй! – громко позвала я.
- Пошла вон, - не оборачиваясь, прикрикнул хозяин.
Кристина не моя подруга, но я никому не могла пожелать такой участи. К тому же этот ее затравленный испуганный взгляд, умоляющий о помощи, затронул что-то. Я вошла внутрь и, схватив полупустую бутылку, валявшуюся на полу, шарахнула Арама по башке. Босс как-то негромко охнул, обмяк и повалился на пол. Кристина соскочила со стола и стала нервно поправлять одежду.
- Он, он… - не могла даже слова сказать.
Я наклонилась над тушей хозяина и попробовала пульс: « Жив, все нормально, просто в отключке».
- Я нне смогу здесь работать, - со слезами кинулась ко мне Кристина.
- Похоже, что я теперь тоже. Эта тварь злопамятная, - спокойно сказала я. Сегодняшний день явно не мог закончиться нормально.
- Он заявит в полицию, - Кристина паниковала, - нам никто не поверит!
- Ты права, - не могла не согласиться я, - значит, нам нужна страховка. Я пошарила по карманам босса и выудила ключ.
- Что ты делаешь?
- Достаю нам страховку, - я столько раз видела, как босс прятал черную бухгалтерию, что найти эту тетрадку не составило труда. Небольшой сейф под столом запирался на обычный ключ, что хозяин носил при себе. В сейфе я обнаружила и деньги. Но я не воровка! Поэтому отсчитала только свою зарплату и зарплату Кристины, а остальное положила обратно. Ключ вернула на место.
- Пойдем, - позвала я Кристину, которая, как в ступоре, наблюдала за мной, - думаю, наши услуги здесь больше не нужны.
- Вы куда? – просто оторопел Артем, - здесь же полно народу!
- Думаю, что нас только что уволили, - бросила я через плечо. Да, если вдруг хозяин захочет нас найти, то предупреди его, что если с нами что-то случится, то один важный документ сразу окажется у налоговой полиции. Только скажи ему об этом, когда он протрезвеет, - с этими словами мы покинули кафе. Теперь у меня и работы нет.
- Куда теперь идти! – воскликнула Кристина, - в общагу не пустят.
- Можем ко мне, - скромно предложила я.
- У тебя есть квартира? – удивилась Кристина.
- Да, - мне стало немного стыдно, - но там все очень просто.
- Своя квартира, это же круто! – Кристина восхищенно смотрела на меня, - слушай, я так благодарна, что ты спасла меня от этого урода.
- Вовремя успела просто, - я почему-то чувствовала неловкость. Поддавшись неожиданному порыву, я окончательно испортила себе жизнь.
- Да ты молодец! Давай отметим нашу свободу! – предложила она, - ты с кем живешь, предки не будут возражать?
- Ннет, - так тяжело говорить, - я теперь одна осталась.
- То есть? – не поняла Кристина.
- Я сегодня мать похоронила, а кроме нее у меня никого нет, - слезы, которых раньше не было, навернулись на глаза, а голос предательски дрожал.
- Ты это серьезно? – вытаращила и без того огромные глаза Кристина.
Я лишь всхлипнула в ответ. Она настояла на том, чтобы мы зашли в магазин, а затем отправились ко мне. Соорудив нехитрый ужин, мы открыли бутылку вина. Кристина оказалась внимательным собеседником, она выслушала все, что накипело за последнее время. Разогретая вином, я не могла остановиться и говорила, говорила, говорила. Заснули мы под утро, свалившись на кровати прямо в одежде. Я чувствовала невероятное облегчение от того, что выговорилась. Что смогла рассказать о том, что так тяготило последнее время.
Когда я проснулась, солнце светило прямо в окно. Значит, уже за полдень. С кухни доносились необычно-приятные ароматы. На секунду показалось, что это мама готовит там. Но взгляд упал на урну, стоявшую у кровати, и неприятная реальность вновь ворвалась в мою жизнь вместе с головной болью.
- Проснулась уже! – приветствовала Кристина. Она разгуливала в мамином халате, который я так и не убрала из ванны.
- Да, - я старалась не обращать внимания на мелочи, - так пахнет вкусно.
- Пойдем завтракать! – позвала Кристина, - или обедать, как тебе больше нравится.
Уже сидя за столом на кухне и уплетая яичницу с беконом и помидорами, я вдруг сообразила, что бывший босс начнет искать нас.
- У тебя есть кто-то, кому ты можешь доверять? – спросила я Кристину.
- Есть, а что?
- Нужно спрятать тетрадь у надежного человека, - я вновь стала серьезной, - наш хозяин обязательно придет сюда и не один, а с дружками. Если он найдет тетрадку, то отправит нас в полицию, придумав какой-нибудь повод.
- Здесь, - кинула я замасленную тетрадь на стол, - вся черная бухгалтерия. Если мы пригрозим, что отдадим ее в налоговую полицию, то он может и оставит нас в покое.
- Пойдем в общагу, - Кристина начала нервно собираться, - там есть один парень, сохнет по мне. В общем, сделает все, что угодно.
Через пятнадцать минут мы быстрым шагом неслись в сторону университетских общаг, находившихся в трех кварталах от дома. Девятиэтажное здание общежития нуждалось в ремонте, который если и делался, то очень давно. Зеленая краска на двери потрескалась и ожидала начала занятий, когда вновь прибывшие первокурсники наспех покрасят ее, не снимая старого потресканного слоя. Сидевшая за стеклянной перегородкой, строгая вахтерша внимательно изучила студенческий: «В десять общежитие закрывается!» - напомнила она, пристально разглядывая нас.
- Знаю, Зоя Серафимовна, - улыбнулась Кристина и поспешила к лифту. Очень скоро она настойчиво барабанила в нужную дверь.
- Привет, - кинула Крис долговязому парню, открывшему дверь,- знакомься, это моя подруга Аня, ну а это – Стас.
- Привет, - скромно сказала я, разглядывая нового знакомого. Высокий, чересчур худой, он, тем не менее, вполне симпатичный. Его огромные, светло-голубые глаза, в обрамлении пушистых ресниц, просто светились, когда он смотрел на Кристину. А веснушки, щедро рассыпанные по лицу, придавали какую-то детскую непосредственность и озорство.
- Ты один? - Кристина уже заглядывала в комнату и, убедившись, что там никого нет, бесцеремонно вошла внутрь. Я поспешила зайти за ней. Это оказалась типично мужская комната с вырезками из журналов на стенах, остатками доширака на столе и носками, валяющимися на полу.
- Ты вот так, без предупреждения, - засмущался Стас, он метался по комнате, засовывая носки и вещи по углам.
- Не суетись, - остановила Кристина, - у меня к тебе дело.
Она в красках рассказала про вчерашний вечер, отчего глаза Стаса наполнились злостью и ненавистью к нашему бывшему боссу Араму.
- Так вот, ты должен спрятать эту тетрадку и отнести ее в полицию, если с нами что-нибудь случиться! – завершила она рассказ.
- Да, конечно, я помогу, - сразу же согласился Стас, - а почему вы сразу не пошли в полицию?
- Так ведь на ней нет никаких следов насилия, - вмешалась и я в разговор, - кто нам поверит? А вот ему поверят больше, особенно если он денег даст. Я слышала, что у него есть кто-то в полиции. Стоит только туда сунуться, как мы сразу виноватыми окажемся. У него-то от бутылки наверняка рана осталась.
- В этом есть доля истины, - согласился Стас.
- А если сразу отнести тетрадь, то может его и накажут, если найдут что. А вот мы точно наживем смертельного врага. Я уж знаю, какой он злопамятный.
- Вам не мешало бы уехать отсюда, - со вздохом сказал Стас, - в любом случае рано или поздно придется столкнуться с ним.
- Ну, я так на лето хотела домой уехать, - сказала Кристина, - а ты Ань, как же?
Я молчала, ответа у меня нет, все складывалось из рук вон плохо.
- О! – радостно воскликнула Крис, - великолепная идея! Ты можешь поехать ко мне на все лето. Квартиру можно сдать, у тебя будут деньги, а потом, когда мы вернемся, может все и образуется!
- К тебе? – неуверенно переспросила я, - а куда?
- В Чернигов, - Кристина находилась в полном восторге от своей идеи, - да мои родители только рады будут помочь! Тем более, если узнают, что ты для меня сделала. А потом, когда вернемся, я могу жить у тебя, возьмем еще какую-нибудь девчонку. Мы и на меньшей площади в общаге ютимся. Вместе нам веселее будет! - Кристина уже вовсю строила планы на будущее.
- А дома, - глаза ее мечтательно блестели, - мы сможем и на море отдохнуть и в такие места съездить…
- Хорошо, хорошо, - сдалась я. Мне нравилась идея уехать отсюда.
- Вот только у нас впереди две недели учебы, экзамены, зачеты, их мы не можем пропустить, - напомнила я Кристине, готовой уже сейчас собирать чемоданы.
- О, здорово! – подключился Стас, - у меня двоюродный брат приедет поступать. Ему с родителями где-то жить надо, они с удовольствием снимут твою квартиру.
- Видишь, Ань, как все складывается! – ликовала Кристина, я же говорила, что Стас обязательно поможет.
От ее слов парень зарделся. Ему очень нравилась Кристина, а услышать похвалу от нее он, видимо, мог не часто.
- Сейчас вам стоит пожить в общаге, проще затеряться среди молодежи, да и посторонних сюда не пускают, - предложил Стас.
- Мне нужно забрать из дома кое-какие вещи, - грустно сказала я.
-Так пойдемте сейчас все вместе, я помогу вам, заодно и адрес узнаю, посмотрю, что, да как, - предложил Стас.
Не откладывая дела в долгий ящик, мы вернулись в квартиру. Все мои вещи уместились в одной сумке. На дно я положила коробку с мамиными вещами, а сверху всего пару маек и джинсы, предметы личной гигиены, учебники и документы – это все мое добро.
- Да, негусто! - деловито подытожила Кристина, легко поднимая сумку, - неудивительно, что тебя мышью серой на работе звали.
- Что? – сделала я удивленный и обиженный вид, хотя это прозвище мне давно известно.
- Ничего, - хитро прищурилась Кристина, - я возьмусь за тебя.
Мне даже немного не по себе стало от ее обещания.
Стас и Кристина забрали мою сумку и отправились назад в общежитие, а я взяла пакеты с мамиными вещами и помчалась в церковь. Нужно оставить их там. Встретиться мы договорились в институте. Батюшка с благодарностью принял вещи, правда, известие о смерти мамы его огорчило. Он пообещал отслужить заупокойную службу по ней, отчего и мне стало легче, так как я не знала, что могла сделать для мамы. Выйдя за ворота церкви, я почувствовала некое успокоение, пусть и немного, но все же какая-то часть меня верила в Бога и в то, что и после смерти есть нечто, позволяющее душе не исчезнуть.
Я уже прошла полквартала, когда вспомнила одну важную вещь. Мне пришлось вернуться обратно домой. Я вспомнила, что не предупредила соседку о том, что уеду, и что здесь временно поживут другие люди. Она жуткая паникерша и вызывает полицию по малейшему поводу. Пришлось долго объяснять ей, откуда вдруг появились такие хорошие знакомые. Ведь она знала, что у нас никого нет.
- Майя Ильинишна, - в который раз повторяла я одно и то же, - они давние знакомые, мы жили раньше по-соседству, на одной площадке. Их сын Коля приедет в институт поступать, а мне предложили на лето поработать в детском лагере. Меня все лето здесь не будет.
Эту идею с лагерем подкинул Стас, чтобы, если нас вдруг будут искать, направить преследователей по ложному следу. Я спускалась по лестнице, когда дверь подъезда открылась.
- Чужаки! – пронеслось в голове. Я знала, как входят жильцы, они аккуратно обращаются с дверью, а эти хлопают со всей силы. Прижимаясь как можно ближе к стене, я взметнулась вверх по лестнице.
- Так и есть! Это пришли за мной!
Незнакомцы настойчиво барабанили в дверь. Еще немного и любопытная Майя Ильинишна обязательно вызовет полицию. Точно, раздался ее голос: « Не стучите, там нет никого!» - сказала она, приоткрыв дверь на цепочке.
- Нам нужна Анна Маляревская, - сказал незнакомый голос.
- Так я вам говорю, нет ее, - повторила старушка.
- А, может быть, Вы знаете, где она? – вежливо поинтересовался голос.
- Так сказала, что в лагерь поедет на все лето, - выдала Майя Ильинишна мою версию.
- Какой лагерь?
- Не знаю какой, она вот только перед вами заходила и сказала, что едет работать в лагерь. Мать то ее умерла, одна она осталась, чего ей здесь сидеть! А вы кто ей будете?
- Да знакомые, с работы, - с поддевкой сказал голос, - так она не приедет сюда?
- Нет, она с вещами уходила днем, - ответила Майя Ильинишна.
- Ладно, мы в другой раз зайдем, - приветливо сказал голос.
Послышались шаги, затем хлопнула дверь подъезда. Я выглянула в окно, трое мужчин сели в джип, принадлежащий моему бывшему боссу и, взвизгнув тормозами, стремительно уехали проч.
Я еще минут десять стояла у окна, боясь выйти на улицу. Лишь когда в одной из дверей щелкнул замок, я поспешила вниз. Не нужно, чтобы меня кто-то видел. На первую пару я опоздала, поэтому пришлось ждать моих новых друзей в вестибюле университета. Нужно рассказать им все, что я слышала.
- Ты где была? Мы волновались? – встретила меня вопросами Кристина.
Я рассказала все, что произошло.
- Значит, тебя ищут! – сделал вывод Стас, - хорошо, если они поверили в историю с лагерем.
- Это не так долго проверять, - нервно сказала я, - если они подадут заявление в полицию, то нас могут задержать на вокзале.
- Нужно сказать им, что мы можем сделать, - подвела я к мысли, которую обдумывала, пока ждала конца пары.
- Уже звонок, встретимся здесь на следующей перемене, - крикнула Кристина, устремляясь в аудиторию.
Я тоже поспешила на лекции. Но голова совершенно не хотела концентрироваться на учебе. Еле дождалась спасительного звонка и помчалась на место встречи.
- Нам нужно заявить о своих намерениях, - решительно сказала я, - не дожидаться, пока они встретят нас в подворотне.
- Но это может быть опасно! – Кристину испугал рассказ о трех амбалах.
- Я не собираюсь встречаться с ними, просто позвоню, - я уже все продумала.
- В этом есть определенный смысл, - согласился Стас, - по крайней мере, мы будем знать об их намерениях.
Звонить договорились вечером из телефона-автомата на автостанции. Потом мы разошлись по занятиям, которые продлились почти до восьми часов.
- Алло, - сказала я как можно тверже, не давая голосу дрожать.
- Кто это? – ответил знакомый голос с акцентом.
- Это Анна, босс. Хочу поговорить, - я молча выслушала целую тираду брани.
- Я только хотела сказать, что не ищу неприятностей. Тетрадь – моя страховка на тот случай, если со мной что-нибудь случиться.
Вновь в трубке послышался крик, вперемешку с бранными словами.
- Я не собираюсь использовать ее, если моей жизни и здоровью ничего не будет угрожать.
Арам уже изрядно пьян, и мои слова вызывали только брань и угрозы.
Я повесила трубку. Затея оказалась неудачной. Мы запрыгнули в маршрутку и поехали к общежитию. Еще издалека я заметила знакомую машину, стоявшую у входа. Около нее крутились те же амбалы, что приходили в квартиру. Мы спрятались за угол, совершенно растерянные.
- Мы не сможем пройти незамеченными, - спокойно констатировала я, - только ты, Стас, они не знают тебя.
- Что делать? – Кристина выглядела испуганной.
- Не знаю. В общагу не пройти, наверняка и за квартирой наблюдают,- рассуждала я, - нужно найти место для ночлега.
- Но нам некуда идти! - бессилие что-либо сделать, толкало на путь отчаяния.
- Надо как-то спровадить их. Может, анонимный звонок в полицию? – предложила я.
- Это идея! А что сказать полиции? – Стас задумался, - за ложные вызовы тоже есть ответственность.
- Может, что они пристают к несовершеннолетним? – предложила я.
- Даже, если и так. Ну, приедут, ну, проверят документы и что?
- Ничего! – в один голос сказали мы с Кристиной.
- Есть план! - предложила я, - ты сейчас идешь в общагу, берешь мужскую одежду, выносишь нам. А когда приедет полиция и начнет проверять у них документы, мы с Кристиной зайдем внутрь. А ты вернешься позднее, посмотришь, чем дело закончится.
- Неплохо! - согласился Стас, - а звонить откуда.
- Звонить? – задумалась я, - А что вахтерша? Она ведь настоящий цербер! Скажи ей по секрету, что эта машина здесь делает, она сама вызовет кого нужно.
- Ты прямо генератор идей! – восхищенно сказал Стас.
Через несколько минут Стас беспрепятственно вошел в здание общежития. Ему понадобилось некоторое время, чтобы взять одежду и шепнуть несколько слов вахтерше.
Мы переодевались прямо на улице, когда к зданию подъехала патрульная машина. Мы даже не успели из-за угла выйти, когда полицейские, обменявшись всего парой фраз с амбалами, развернулись, сели в машину и уехали. Мой план провалился. Полиция не могла помочь.
- Все пропало! – дрожащим голосом сказала Кристина.
- Нет! – я увидела еще одну возможность.
К общежитию приближалась большая компания студентов, возвращавшихся из ближайшей пельменной.
- Пошли, - потянула я за собой Кристину, - мы пристроились к компании и, стараясь держаться за их спинами, прошли мимо злополучной машины.
Стас беспрепятственно зашел вместе с нами. Миновав опасность, мы бегом пустились в комнату.
Утром, когда большая часть студентов разошлась на занятия, мы собрались в комнате у Стаса.
- Придется все время так прятаться! – я не боялась встречи с нашими врагами, но не хотела подвергать опасности Кристину.
- Я знаю, что нам нужно! – радостно сообщила Крис.
- Что же? – чуть ли не в один голос спросили мы со Стасом.
- Преследователи ждут нас такими, какими они нас знали, - взахлеб говорила Кристина, идеи просто переполняли ее, - то, как мы прошли мимо них вчера, говорит о том, что мы должны полностью измениться.
- Ты, Аня, станешь роковой красоткой, а я буду серой мышью!
- Здорово! – не поверила ей я, - из меня не получится красотка, тем более роковая!
- Ты можешь не верить, но я знаю, что получится! - Кристина казалась абсолютно уверенной в том, что говорила.
- Вот! – с видом победителя протянула она коробочку.
- Что это?
- Элементарная краска для волос, стащила у одной девицы, - радостно заявила Крис, - она даже не заметит.
В общем, я не стала спорить, а махнула рукой и отдалась во власть Кристины. Окраска волос, депиляция, маникюр, выщипывание бровей – пришлось многое вытерпеть.
- Вот, последний штрих, - сказала Кристина, заканчивая макияж, - осталось только шмотки поэффектнее подобрать и все!
- Смотри! – развернула она меня к зеркалу.
Я повернулась и замерла. Из зеркала смотрела совершенно незнакомая девушка. Темно-рыжие волосы мягко обрамляли лицо, подчеркивая белизну и свежесть кожи. Броский макияж сделал глаза огромными, и их зеленый цвет притягивал своей глубиной. Губы, не слишком полные, но и не узкие, выделены четким контуром. А короткое платье соблазнительно открывало стройные ноги, казавшиеся еще длиннее за счет высокого каблука босоножек. Я никогда не думала, что могу быть такой.
- Вот это да! – у Стаса при виде меня глаза на лоб полезли, - это ты, Анька?
- Не знаю, Стас, - пребывая в шоке от преображения, ответила я, рассматривая себя в зеркале, - она говорит, как я, но выглядит совершенно иначе.
- Никто не узнает в ней ту серую мышку! – довольная результатом, сказала Кристина.
- Это точно, - я настолько ошеломлена, что сама себя не узнала бы.
- Теперь, моя очередь, - Кристина вновь скрылась в женской комнате.
Когда через полчаса к нам заглянула какая-то толстая деваха, похожая на деревенскую первокурсницу, Стас не удержался: « Чего тебе? Ты дверью ошиблась!»
Но девица прыснула от смеха: «Ну, уж если вы повелись!»
- Кристина!?!
- Пора на занятия, - прошепелявила она, отчего мы просто покатились со смеху.
- Аня пойдет первой, а мы с тобой позже выйдем, - предложила Кристина.
- Хорошо!
Наш обман вполне удался. Я спокойно прошествовала мимо машины, караулившей нас, вызвав волну восхищенных окликов. А на идущих после Стаса и Кристину уже никто и не взглянул.

Мне нравился новый образ. С ним я чувствовала себя намного уверенней. Хотя непривычно носить столь короткие платья и каблуки. Со мной стали общаться однокурсники. Меня принимали за новенькую, когда я представлялась им. Моего имени за два предыдущих года никто и не запомнил, не то, что однокурсники, но и преподаватели. Две недели пролетели быстро, экзамены и зачеты миновали, и теперь можно спокойно ехать куда угодно.
Настал день отъезда. У меня появились новые вещи и косметика, сумка изрядно наполнилась. В моей квартире уже жили родственники Стаса. Оказалось, что отец Коли какой-то чемпион по борьбе. А на рассказ о тех амбалах, что могут заявиться и спрашивать обо мне, он рассмеялся и пообещал все уладить. Так что уезжали мы с чистым сердцем. За квартиру мне заплатили вперед. Часть денег я положила на счет, чтобы, когда вернусь, оставались средства на первое время, а остальное взяла с собой. Стас провожал нас на поезд, с трудом волоча огромный чемодан Кристины. Мы стояли у вагона, прощались, когда возле нас вдруг выросли те самые громилы, которых я видела около своего дома, а потом и у общежития.
- Крис, иди в вагон, - бросила я как можно тише, и смело развернулась к преследователям.
- Куда-то собираетесь? – поинтересовался один из них с совершенно лысой как шарик головой.
- В пионерский лагерь еду, - не моргнув глазом, ответила я, - а что, это кого-то волнует?
- Есть один человек, желающий встретиться с вами, - мерзко улыбаясь, сказал лысый, - держи вторую, - приказал он другому парню. Тот буквально стащил Кристину с подножки поезда.
- Не смей прикасаться к ней своими грязными лапами, - бросился на защиту Кристины Стас.
Парень, державший Кристину, слегка махнул рукой, и Стас отлетел на пару метров. Из разбитого носа потекла кровь.
Во мне бушевали самые разные чувства. Я вся горела от негодования и переживания за друзей! В то же время какая-то часть меня сохраняла ледяное спокойствие. Будто это я одним махом могла их всех уничтожить. И эта вторая часть полностью захватила меня.
- Ты слышал, что тебе сказали, - твердо чеканя слова, развернулась я к тому, кто продолжал удерживать Крис. Я смотрела на него так, будто могла испепелить взглядом. Будто обладала особой властью над ним. Впав в некоторое оцепенение, парень разжал руку, а Кристина бросилась к Стасу.
- Ты что творишь, уро… - на последнем слове я развернулась к двум другим громилам. Теперь они застыли в оцепенении, как змеи, услышавшие завораживающий звук.
- Пошли вон отсюда! – скомандовала я, - забудьте о нашем существовании. Вы никого не нашли и искать никогда не будете. Мысленно я представила, как они одиноко стоят на перроне, глядя вслед удаляющемуся поезду.
Преследователи развернулись и медленно пошли вдоль вагонов.
- Вот это да, Ань! – подлетели Стас и Кристина, - как тебе удалось убедить их?
Я вздрогнула, освобождаясь от какого-то оцепенения: «Что произошло?»
- Ты только что сказала бандитам убираться, и они ушли! – в глазах друзей я читала неподдельное восхищение.
- Ты обладаешь гипнозом? – предположил Стас.
- Нне знаю, - смутилась я, - просто сильно переживала. От волнения я совсем ничего не помню.
- Круто! – Крис похлопала меня по плечу.
В это время проводница позвала нас, поезд отправлялся. Мы живо запрыгнули в вагон. Стас махал рукой в след, а поезд, медленно набирая скорость, уносил нас прочь из этого города.

Время в дороге пролетело быстро. Мы весело болтали с Крис о всяких пустяках. Она вовсю обсуждала мое умение влиять взглядом на окружающих. Я же снисходительно улыбалась в ответ, так как точно знала, что ни на кого я не влияю, просто у Кристины богатое воображение. Мне нравилось смотреть в окно поезда, нравилось то, как один за другим сменялись пейзажи. Это моя первая поездка, все было в новинку. И еще я ни разу не видела на море. Впереди меня ждало незабываемое лето!
Родители Кристины встретили нас на перроне. Я сразу узнала их по описанию. Ее отец, Петр Васильевич, выглядел довольно моложаво. Черные вьющиеся волосы, усы и громкий бас, а мать, Галина Харитоновна, женщина довольно пышных форм, с милой и добродушной улыбкой.
- Это и есть та самая Аня, - обратила внимание Галина Харитоновна, - мы рады, что ты приехала к нам погостить.
Она расцеловала меня в обе щеки, от чего я просто зарделась.
- Рад познакомиться, - протянул руку Петр Васильевич, - Крися рассказала, какая ты храбрая девушка.
- Ну, папа, - капризно затянула Кристина, - не называя меня так.
- Еще чего, - возмутился отец, - как хочу, так и называю, и не перечь мне!
Кристина надула губы и сделала вид, что обиделась.
- Да ладно тебе, - усмехнулась я, - ты же сама говорила, что соскучилась, а уже дуешься.
Кристина улыбнулась, и легкий конфликт остался в прошлом. Петр Васильевич подхватил сумки, и направился к машине. Мы с Крис шли позади.
- Крися, - еле слышно поддразнила я ее. В ответ она показала язык: «Нюрка!» - нашлось для моего имени неприятное сокращение.
Дорога долго петляла по городу и, когда большие здания остались позади, я удивленно спросила: «А вы разве не в городе живете?»
- Нет, - ответил Петр Васильевич, - тут недалеко.
Дом родителей Кристины стоял на самой окраине Чернигова, раньше считавшийся пригородом, среди зелени и цветущих полей. Большой дом, хозяйство и простой деревенский уклад жизни. Для меня, всю жизнь прожившей в городе, все казалось очень необычным. Нас ждал плотный обед, состоящий из простых блюд традиционной украинской кухни. Борщ с галушками, томленая картошка, соленья и, конечно, нарезанное крупными кусочками сало. В довершение всего этого огромная банка домашнего молока и блинчики со сметаной. После обеда мне понадобилось полчаса, чтобы прийти в себя. Понятно теперь, откуда у Галины Харитоновны и Кристины такие пышные формы.
- Хватит разлеживаться, - подняла меня Кристина, - переодевайся, пойдем гулять.
- Куда? – удивилась я.
- Там ребята пришли, ждут нас, - Кристина улыбнулась, - не успели мы приехать, а уж все знают, что я не одна приехала. Вот, хотят с тобой познакомиться.
- Со мной? – искренне удивилась я.
- Это тебе не город, здесь все друг друга знают. Да, ладно, ты им понравишься.
- А куда пойдем? – спросила я, открывая сумку, чтобы достать одежду.
- Ну, мы собираемся у развалин старой часовни, клевое место, - Крис явно соскучилась по друзьям.
- А выбор-то не велик, - со вздохом достав из сумки чистую футболку, я переоделась.
- Завтра же поедем в город и подберем тебе что-нибудь! – деловито предложила Крис, - никогда не видела, чтобы у девчонки в твоем возрасте было так мало одежды.
- Ну, как-то не до этого все, - засмущалась я, - может, в этом похожу, вроде прилично еще выглядят, - придирчиво осмотрела я свои старые джинсы.
- Такой отстой! – фыркнула Кристина, - не жмотись, деньги у тебя есть. Отложи на дорогу и так, на мелкие расходы, а остальное можно спокойно тратить.
- Но!... – попыталась возразить я.
Однако Кристина не позволила договорить, схватила за руку и потащила на улицу. Я, не сопротивляясь, послушно пошла за ней. В конце концов, то, как она помогла преобразиться, вполне заслуживало доверия. На улице нас ждали несколько ребят. Они стояли возле старенького тюнингованного запорожца со срезанной крышей.
- Мы поедем на этом кабриолете? – недоверчиво спросила я.
- Конечно, поедем! Захар! – протянул руку симпатичный паренек с вьющейся копной соломенных волос.
- Аня, - улыбнулась я в ответ, также протягивая руку, - хочешь сказать, что нам не придется его толкать?
- Первые сто метров точно не придется, - хохотнул другой парень, - Михаил.
- Аня, - поздоровалась я с высоким рослым молодым человеком, казавшимся немного постарше, чем остальные.
- Не верь им. – сказала невысокая девушка, державшаяся рядом с Михаилом, - я Софья.
- Аня, - снова повторила я, с улыбкой рассматривая ее, - а ты сюда на этом приехала или все-таки толкала кабриолет?
- Не поверишь, эта машинка ездит, - подошла знакомиться еще одна девушка, - Саша.
- Аня, приятно познакомится со всеми вами, - я искренне радовалась, эти ребята мне сразу понравились. Простые в общении, открытые, они легко приняли меня.
- А где Ярослав? – спросила Крис, оглядываясь по сторонам.
- Да они с Василем сейчас приедут, - успокоила Крис Саша, - мой Василь тут мотоцикл купил, так они гоняют на нем, как сумасшедшие.
Действительно, скоро послышалось тарахтение двигателя и на дороге показались огни фар. Мотоцикл подлетел к нам и остановился в самый последний момент, когда Крис с визгом отскочила в сторону. На мотоцикле приехали двое. Ярослав, красивый крепкий парень с букетом полевых цветов, ловко соскочил с сиденья и, припав на одно колено, протянул букет Кристине.
- Вот, дурак, напугал же, - миролюбиво сказала она, даже немного зардевшись от такого романтического жеста.
Второй парень стянул шлем и театрально встряхнул копной смоляных волос: «Привет!» - бросил он небрежно.
- Ань, знакомься, это оставшиеся члены нашей банды Ярослав и Василь, - представила Кристина.
- Привет, - скромно бросила я.
- О, в нашем полку прибыло! – обратил на меня внимание Василь, - так ты из города к нам?
- Ну, да, из города, - я начинала смущаться от всеобщего внимания.
- Вот как здорово! - Захар подошел и приобнял меня, - теперь у меня будет девушка!
Я аж дар речи потеряла от подобного заявления. Зато у остальных его слова вызвали приступ веселья.
- Уйди, Захар, - в шутку оттолкнула его Кристина, - что вы так сразу на человека наседаете? Дайте ей немного привыкнуть, а потом уже со своими предложениями лезть будете.
- Не переживай, Ань, тебя здесь никто не обидит, это у них шутки такие, - попыталась успокоить Крис.
- Да я и не боюсь вовсе, этим уж точно меня не напугаешь, - усмехнулась я.
- И то, правда! – воскликнула Крис, - ребята, я тут вам такое расскажу!
Далее последовал рассказ о наших приключениях во всех подробностях. Причем Крис постоянно приукрашивала историю и добавляла новые детали. Я ждала, пока она не закончит. Мне и так много внимания уделяли, а после ее рассказа, я стала прямо героем.
- Что, правда, по башке бутылкой шарахнула? – переспрашивала чуть ли не каждую фразу, Софья. Ее миниатюрное лицо со вздернутым носиком, напоминало испуганную лисичку. Сходство с пушистым зверьком ей прибавляли ярко-рыжие кудряшки и веснушки, покрывающие не только лицо, но и руки и плечи.
- Дай пять, - пожал с уважением руку Ярослав, - молодец, что за Крис вступилась.
- Да, просто, - снова засмущалась я, - мы хоть и не дружили тогда, но я бы для любой другой девчонки то же самое сделала. Я столько раз видела, как это жаба пристает к официанткам.
- Все равно, спасибо, - поблагодарил Ярослав, - знай, если что понадобится, то…
Он еще раз крепко пожал руку, отчего у меня чуть не хрустнули косточки. Я сжала зубы, пытаясь не выдать, что больно.
- Ладно вам об этой истории, - мне не очень комфортно находиться в центре внимания, - Крис сказала, что мы к часовне поедем?
- Да, поехали, темнеет уже, - спохватились ребята.
- Прошу, - открыл передо мной дверцу переднего сиденья Захар.
Ребята дружно присвистнули такому жесту, но я не стала ломаться и села в машину. Саша, надела шлем, из-под которого развевались ее длинные пшеничного цвета волосы, и устроилась позади Василя на мотоцикле, а Кристина, Ярослав, Михаил и Софья разместились на заднем сиденье кабриолета. Несколько раз посигналив, машина сорвалась с места и понеслась по дороге. Мотоцикл ехал чуть позади. На улице быстро темнело и, когда мы добрались до часовни, стало совсем темно. Несколько осыпавшихся стен да разросшийся вокруг кустарник делал это место уединенным и таинственным. Ребята ловко разожгли костер, видимо, у них тут все заранее приготовлено. Когда огонь разгорелся, то стали видны скамейки из сколоченных досок, на которые накинуто старое покрывало, и столик, вкопанный в землю.
- Вот это и есть наш лагерь! – вздохнув, сказала Кристина, - как я скучала по всему этому!
- Ты права, Крис, нам тоже не хватало этого места, - поддержали ее Соня и Саша, - с этой учебой совсем нет времени, чтобы приехать сюда.
- Это точно, - подтвердили ребята, - мы все разъехались, а раньше с уроков сбегали, все дни напролет проводили здесь.
- Да, здесь здорово! - поддержала я, - мне очень нравится.
- Это еще что! – загадочно сказал Миша, - сейчас мы стол организуем, а потом истории всякие страшные рассказывать начнем.
- Фу, - недовольно фыркнула Крис, - мы наизусть знаем все твои страшилки.
- Ну, ты знаешь, а Аня - нет, - хитро влез Захар.
- Что вы копаетесь, девчонки! – возмутился Василь, - пиво греется.
Из маленького багажника кабриолета появились пакеты с едой и пиво. Мы быстро обустроили столик, а ребята откупоривали банки с пивом.
- Держи, - протянул открытую банку Захар.
- Спасибо, - я сделала небольшой глоток.
- Ты здесь на все лето? – присел Захар рядом.
- Да,- снова чувствовалась неловкость от излишнего внимания, - осенью придется вернуться в город. Учеба и все такое.
- Понятно, - Захар придвинулся чуть ближе. Его глаза, янтарного цвета, вблизи казались такими притягивающими. От огня, отражавшегося в них, казалось, что они сверкают в темноте. Немного смуглая или скорее загорелая кожа, широкие скулы и чувственный рот.
- Послушай, - повернулась я к нему, и мое лицо оказалось в опасной близости, - не стоит так напирать, держи дистанцию!
- Ладно, ладно, как скажешь, - отодвинулся на приличное расстояние Захар, продолжая смотреть на меня каким-то гипнотическим взглядом.
- Что я тебе говорила Ярослав, - раздался за спиной голос Крис, - она никому не дает спуску, даже такому неотразимому красавцу, как Захар.
- А про какие истории вы говорили? – спросила я, немного ругая себя за то, не резко ли отшила Захара.
- Хочешь послушать? – спросил Михаил, присаживаясь на скамейку.
- Да, интересно узнать, - улыбнулась я, начиная краснеть под пристальным взглядом Захара.
- Ладно, я расскажу эту историю, - согласился Михаил, - давайте, рассаживайтесь все.
- Мы уже знаем, - ответила Крис, - поэтому пойдем, прогуляемся с Ярославом.
- Ну, да, - хмыкнул Василь, - идите, прогуляйтесь, а нам и здесь неплохо.
Они с Сашей устроились возле костра, Софья села рядом с Михаилом, а мы с Захаром сидели напротив друг друга, по разные стороны костра.
- Это старая легенда наших мест, - начал рассказ Михаил, - когда-то еще в семнадцатом веке в этих краях жил один полковник Дунин, служивший тогдашнему королю Владиславу. Весьма образован, умен и честолюбив, он верой и правдой исполнял свои обязанности. За боевые заслуги этому полковнику пожаловали имение Борковка, что совсем недалеко отсюда. От названия этого села и пошла их фамилия Дунины-Борковские или просто Барковские.
Я вздрогнула, услышав это имя! Совсем недавно я увидела его на свидетельстве о рождении моей матери. Теперь я слушала все очень внимательно.
- Полковника и его жену убили казаки прямо на глазах их сына Василия. Мальчик сутки провел рядом с телами своих погибших родителей. Его отправили на воспитание к тетке, жене одного из казацких сотников. Не много известно, как он провел молодые годы, но он служит в армии, получает весьма приличное образование. Карьера его на военном поприще идет в гору. Он достаточно богат и удачлив, жертвует огромные суммы на строительство храмов. Его должность главного обозного дает большие возможности. Он женится, обзаводится детьми и все кажется прекрасным. Однако со временем его начинает преследовать неизвестная болезнь. Она прогрессирует более двадцати лет, мучая Василя приступами невыносимой головной боли и мигрени. Он становится очень агрессивным, замкнутым. Практически не покидает поместье. Все раздражение, боль и ярость Василь вымещает на самых близких людях – жене, детях, прислуге. И вот, в округе и в соседних поселениях от неизвестной болезни начинают умирать люди. Первая жена Василя тоже умирает при загадочных обстоятельствах. Поговаривают, что ее настигла та же болезнь, от которой погибали и жители окрестных деревень. У всех покойников есть нечто общее, все они обескровлены!
В то время Барковский все еще занимает должность главного обозного, имея при этом деньги немалые. Он женится во второй раз на девушке вдвое моложе его, у них также рождаются дети. Но женитьба не делает его лучше. С каждым годом, Василь становится все хуже и хуже, а таинственные смерти заставляют людей бояться наступления ночи. В нашем селе тоже случались загадочные смерти.
- Правда? – не удержалась я.
- Да, эта часовня построена на окраине огромного имения, принадлежащего этой семье, - подтвердил Михаил, - если пройти на восток пару километров, то там будет их дом. Потомки самого полковника владеют этими землями.
- Хочешь сказать, что род Барковских живет здесь до сих пор? – не поверила я.
- Да! – важно проговорил Михаил, - я работаю у них на конюшне, за лошадьми смотрю.
- Так, а что дальше? – мой интерес только разгорался.
- Дальше, говорят, стало только хуже, Василя Барковского стали открыто обвинять в причастности к странным смертям. Поползли слухи, что он самый настоящий упырь, вурдалак, питающийся кровью, что он заключил сделку с нечистым и тот забрал его душу, заставив тело гнить заживо. А чтобы упырь мог продолжать существование, он должен каждую ночь выходить на охоту. Люди боялись наступления темноты, так как ночью кто-то умирал.
В тысяча семьсот втором году Василь Барковский внезапно умер. Его похоронили в Успенском соборе Елецкого монастыря в Чернигове. Но и после смерти упыря, нападения не прекратились. Еще полгода после жители таинственным образом умирали от обескровливания. Когда решились вскрыть могильную плиту, то обнаружили тело похороненного полгода назад Василя целым и невредимым, будто умер он только вчера. Испуганные жители всадили ему в грудь осиновый кол, а тело перезахоронили в Борковке, его родовом имении. В ту же ночь уровень воды сильно поднялся, разлившаяся река скрыла место, где он захоронен.
- Вот это да! – поразилась я, - реально страшная история.
- Это та часть, что известна многим, но жители Борковки, наши прапрадеды рассказывали еще кое-что! – Михаил выдержал значительную паузу.
- Ну, же, - взмолилась я, - расскажи!
- Вторая жена Василя молодая женщина, еще при жизни старого мужа могла иметь шашни с одним из старших сыновей Василя от первого брака Богданом. После смерти Василя, они уехали подальше от этих мест. Поговаривают, что она даже родила ребеночка. И что это его сын причастен к внезапной кончине Василя. Так вот, через три месяца после смерти, упырь настиг несчастных влюбленных и убил обоих.
- А ребенок? – воскликнула я.
- Судьба ребенка неизвестна, может он и выжил, только с тех пор страшное проклятие преследует род Барковских.
- Какое? – испуганно спросила я.
- Каждый первенец в семье не доживает до 23 лет, погибая в самых ужасных обстоятельствах, - слова Михаила звучали как гром среди ясного неба.
- При каких обстоятельствах? – я буквально дрожала.
- Вот, к примеру, всего четыре месяца назад старший сын Виктора Барковского Григорий разбился вместе с невестой прямо в день свадьбы. Машина на полном ходу врезалась в бензовоз, никто не выжил. А в восемьдесят девятом году, то есть двадцать три года назад погиб старший брат Виктора Евгений. А еще раньше, в шестьдесят шестом году Дмитрий вместе с женой и ребенком пропали без вести вместе с самолетом и экипажем. Просто исчезли и все, ни обломков, ни тел – ничего!
- Дмитрий? – мой голос дрожал, - а как звали его жену?
- Не помню, может Галя или Оксана, или Анна – многозначно добавил Михаил. От его слов я просто побелела.
- Эй, хватит, - прикрикнул Захар, - хватит пугать, посмотри, она вся дрожит. Он подошел ко мне и, взяв за руку, сел рядом
Меня действительно било крупной дрожью, этот рассказ тронул до глубины души. Я сердцем чувствовала, что вся эта история имеет ко мне самое непосредственное отношение.
- Что с тобой? – Крис ужаснулась, когда вернувшись, застала меня в таком состоянии.
- Это Михаил напугал ее своими рассказами, - вступился Захар.
- Поехали, отвезем ее домой, - предложил Ярослав.
Ребята затушили костер и, собрав остатки еды и банки в пакеты, снова разместились в машине. На обратном пути разговор не клеился.
Я не могла проронить ни слова и поспешила пойти в дом, как только мы приехали, а Кристина осталась с друзьями, вернее с Ярославом.
Скинув одежду, я нырнула под одеяло, дрожь, начавшаяся еще у костра, теперь только усилилась. Я жутко замерзла, не могла согреться, не могла уснуть. Из головы не шел рассказ Михаила. Если погибшие бабушка и дедушка из рода тех самых Барковских, то я тоже принадлежала этому роду, этой истории, этому проклятию. Я первенец, единственный ребенок! Что стало с отцом? Почему мама ни разу не ответила, ни на один вопрос? Может, так она пыталась оградить меня от проклятия? Но слепой случай привел меня именно сюда! Надо найти доказательства, хоть что-то, подтверждающее мои опасения. Одной мне здесь не справиться. Придется посвятить во все Кристину. Я долго ждала, когда она вернется, но так и заснула, не услышав, как она осторожно прокралась в комнату и юркнула в кровать.

Проснулись мы только к обеду, что и немудрено, после того, как мы прогуляли всю ночь. При свете дня вчерашняя история не казалось такой ужасной. Это скорее легенда, а я могла лишь тешить себя надеждой, что имею хоть какое-то к ней отношение. Но такие совпадения тоже не случайны! Я не знала, что делать, поэтому не стала пока ничего рассказывать Кристине. К тому же ее родители находились с нами, а при них я точно ничего не хотела выяснять.
- Одевайся скорее, - торопила Кристина, - сейчас ребята заедут.
- Опять? – удивилась я.
- Ты что, совсем забыла? Мы же в город собирались ехать? – напомнила Крис.
- Да, - поджала я губы, - новая одежда, точно. А может, не поедем?
- Вот еще, глупости, - взорвалась Крис, - я уже распланировала наш день.
- А кто из ребят будет? – спросила я в надежде, что смогу расспросить Михаила о той истории.
- Так, Захар и Ярослав, остальным некогда, они вечером будут. Мы на дискотеку пойдем.
- Отлично, - я не очень-то хотела видеть Захара. Он, несомненно, привлекателен, но сейчас совсем не до этого.
- А Захар тебе совсем не понравился, - мило улыбнувшись, спросила Крис, словно читая мысли.
- Ну, как сказать, - я подбирала слова, - это не тот парень, с кем бы я сразу начала встречаться.
- Жаль, - протянула Кристина, - а ты ему нравишься.
- Крис, нет, - помотала я головой, лучше сразу сказать, что для него без вариантов.
- Он расстроится, - Кристина поджала губы.
- А что с ним? Ведь он интересный парень, почему у него нет девушки? – этот вопрос назрел еще вчера, но как-то не получалось спросить у Кристины.
- Она погибла, утонула, - на глаза Кристины навернулись слезы, - мы все любили Веронику.
- Прости, если я…
- Тебе не за что извиняться, - Крис попыталась улыбнуться, - но Захар впервые обратил на кого-то внимание.
- Тем более, нет! - сглотнув, сказала я. Но, увидев, как у нее вновь наворачиваются слезы, поспешила добавить: «Знаешь, может не сразу, позже. Я дам ему шанс, но обещать ничего не буду. К тому же, через три месяца я уеду, и все закончится в любом случае».
- Может и так, - согласилась Крис, - но я скажу насчет шанса.
Я лишь тяжело вздохнула в ответ.
За окном просигналила машина, это приехали Захар и Ярослав. Мы бросились спешно одеваться, так как, заболтавшись, совершенно забыли о времени.
- Привет! – радостно приветствовал Захар и чмокнул меня в щеку.
- Привет, - я изумленно смотрела то на Захара, то на Кристину, не зная, что еще сказать.
- Что? – озорная улыбка Крис сильно настораживала.
- Ань, ты же только что сказала, что дашь ему шанс! – выдала меня подруга.
- Серьезно! – у Захара аж дыхание перехватило.
- Нет! Я сказала, что подумаю.
- Давно не видел Захара в таком приподнятом настроении! – сказал Ярослав негромко, однако я все слышала.
- Сговорились, да? – немного обиделась я.
- Поехали уже! – поторопила Крис, - ну все же хорошее раскупят, не успеем!
Я вновь устроилась на переднем сиденье, и, стараясь не смотреть на Захара, всю дорогу глазела по сторонам. Чернигов – великолепный город с чистыми улочками, утопающими в яркой зелени, многочисленными церквушками, чьи купола сверкают золотыми искрами на солнце, памятниками и фонтанами. Ребята привезли меня в огромный торговый центр. Мы провели немало времени, изучая ассортимент и витрины многочисленных магазинчиков. Под придирчивым вниманием моих спутников, я все же купила несколько новых вещиц. А одно платье, цвета морской волны, так подчеркивающее цвет глаз, они даже заставили меня одеть сразу. Причем старые джинсы и футболка полетели в помойку, как я ни упрашивала Кристину оставить их. Так что пришлось купить еще и новые джинсы, несколько маечек и шорты. Забив и без того небольшой багажник пакетами, мы оставили машину на стоянке и отправились гулять по городу. Мы ели мороженое, сладкую вату, катались на карусели, сходили на веселую комедию в кино, где Захар так и норовил взять меня за руку. В общем, день прошел просто великолепно! В приподнятом настроении мы уже возвращались к торговому центру, чтобы забрать машину и ехать домой, когда я увидела Его. Он сидел за рулем ярко красной спортивной машины с открытым верхом, в которой находилось еще несколько девушек модельной внешности. Его взгляд, надменный и скучающий, лишь на мгновение скользнул по нашей компании. На секунду показалось, что наши взгляды встретились. Я даже вздрогнула, будто пронзенная электрическим током.
- Кто это? – не удержалась я от вопроса.
- Это? – кивнул в сторону скрывшейся в потоке машины Захар.
- Да, в той красной машине, - подтвердила я.
- О! Это сын нашего олигарха, Анатолий Барковский, - сказала Кристина, - младший сын, а теперь и единственный наследник огромного состояния.
- Это про его брата Михаил вчера рассказывал? – уточнила я.
- Угу, - Крис внимательно смотрела на меня, - Анатоль жуткий бабник. Если его кто и заинтересует, то только на одну ночь. Дольше недели он ни с кем не встречался.
- К чему ты это говоришь? – удивилась я.
- Не стоит даже думать о нем, - шепнула она мне на ухо.
- Нет, я не думала, - помотала я головой, - пойдем скорее, нам уже пора.
Устроившись в машине, я молчала, рассеянно отвечая на вопросы, которых совсем не слышала. Взгляд черных глаз Анатоля, его лицо не выходило из головы. Как я не хотела, но постоянно вспоминала его, сидящего в машине, такого обалденно красивого и недоступного. Я понимала, что вряд ли когда снова смогу увидеть его, тем более заговорить с ним. И что совсем из области фантастики, что он когда-нибудь вообще заметит мое существование.
- Ань, ты как думаешь? – вырвал из мыслей вопрос Кристины.
- Что? Я прослушала, извини.
- Да что с тобой? Ты всю дорогу нас совсем не слышишь! – возмутилась Крис.
- Прости, что-то голова разболелась, - соврала я, - так о чем ты спрашивала?
- Мы всю дорогу говорили о том, что поедем сегодня вечером на дискотеку в Борковку. Ты же не против? – повторила Кристина.
- Конечно! Дискотека. Почему нет? Поедем! – согласилась я.
- Заедем в десять, - сказал Ярослав, пересаживаясь на переднее место, когда кабриолет подъехал к дому Кристины.
- До встречи! – мы помахали им вслед, и пошли в дом.
- А что с Захаром? – удивилась я, - он не сказал ни слова на прощание.
- Что с Захаром! – передразнила Кристина, - ты лучше скажи, что с тобой, Ань! Ты как увидела этого Анатоля, вся в лице изменилась. Всю дорогу в облаках витала. Думаешь, Захар не заметил этого?
- Не знаю даже, что со мной! Как током ударило, когда я его увидела. Прекрасно понимаю, что у меня нет шансов, но не могу выкинуть его из головы, - выпалила я.
- Уу, да ты попала! – сочувственно похлопала Крис по спине, - ты станешь миллион сто девяносто девятой поклонницей.
- Могу представить, - хихикнула я, - ладно, пойдем собираться на дискотеку.
- Что наденешь? – спросила Крис, вытряхивая содержимое пакетов на кровать.
- А Борковка – это имение Барковских, Анатоль там живет? – мечтательно спросила я.
- Да, в Борковке есть особняк, принадлежащий им. Также есть усадьба у нас и еще в нескольких местах, - всплеснула руками Крис, - но ты, вроде как, не дотягиваешь до него?
- Да, знаю… Но помечтать-то можно? – я нервно перебирала купленные вещи.
- Можно! Ух-ты, когда ты купила это платье? – удивилась Крис, заметив в моих руках что-то необычное.
- Платье? – с удивлением развернула я очередной пакет, - точно не покупала его!
- Но оно просто великолепно! – восхитилась Крис, - и твоего размера.
- Кажется, вспомнила, - приложила я платье к себе, - оно висело на манекене. Я помню, как просто остановилась у витрины и смотрела на него. Но мы даже не заходили в тот магазин. Ты сказала, что там все ужасно дорого, так что я точно не могла купить его.
- Ого! – Крис несколько минут что-то вспоминала, - знаю, кто купил его тебе!
- Серьезно? И кто же? – не понимала я.
- Помнишь, Захар сказал, что у него живот скрутило, и он отсутствовал минут двадцать? – недвусмысленным тоном произнесла Крис.
- Ну, ты же не думаешь, что…
- Я думаю, что это он купил, и незаметно подложил его тебе в пакеты, когда мы оставляли покупки в машине, - победно заявила Кристина.
- Вот! Преступление раскрыто! – удрученно сказала я.
- Что-то не вижу радости в глазах? – Кристина и сама понимала, что ситуация получилась некрасивой.
- Он купил платье, а я на его глазах засмотрелась на другого парня, - озвучила я случившееся.
- Но я же сказала, что только подумаю! Я ничего не обещала! Мы с Захаром не встречаемся, и я не просила ничего покупать, - оправдывалась я, - завтра поедем и вернем платье. Отдадим Захару деньги и все.
- Смотри! Здесь нет ни бирки, ни чека, вернуть будет сложно. Да и Захар никогда не возьмет деньги, - Кристина лучше знала своих друзей, - не переживай, семья Захара весьма обеспечена, он может себе позволить такие траты.
- Тогда я сегодня никуда не поеду! Езжай одна, с Ярославом,- настроение стало хуже некуда.
- Еще чего, - угрожающе сказала Кристина, - давай-ка, иди в душ, потом будем краситься и поедем, как договорились, вместе. И еще, - добавила она тоном, не терпящим возражений,- сегодня ты оденешь именно это платье!
Я махнула рукой, не стала спорить, и пошла в душ. Что ж, платье я верну завтра, а сегодня могу сходить в нем на дискотеку. Кристина накрутила мне волосы на бигуди и соорудила какую-то объемную и невероятную прическу. Сама она тоже одела одно из своих парадно-выходных платьев, словно мы собирались не на дискотеку, а на бал-маскарад. Только масок не хватает.
- Ты уверена, что в таком виде мы не будем белыми воронами? – недоверчиво спросила я.
- Нет! У нас есть такие экземпляры, которые похлеще одеваются. Вот увидишь! – усмехнулась Кристина.
Когда за окном засигналил уже знакомый гудок, мы были уже готовы и поспешили на выход.
- Тебе идет красное! – улыбнулся Захар, когда я подошла к машине.
Одетый в черные классические брюки и стального цвета рубашку, выглядел он ослепительно. Но, самое главное, из кармашка на груди торчал красный платок в тон к платью. Не оставалось сомнений в том, что это именно он купил мне его. Иначе откуда бы он узнал, что я буду в красном.
- Знаешь, платье конечно отличное, но не надо таких дорогих подарков! Надеюсь, ты сохранил чек, собираюсь его вернуть завтра, - на одном дыханье выпалила я.
- Не знаю, о чем ты, - сделал удивленный вид Захар, - но, в любом случае, стоит оставить платье, оно тебе невероятно идет.
Я еле сдержалась, чтобы не ответить очередную глупость и обидеть Захара. Слегка прикусив губу, я молча села на сиденье. Соня и Александра уже сидели в машине и выглядели потрясающе.
- Привет, Аня, отличное платье, - поздоровались они.
- Привет, вы тоже сегодня неотразимы, - попыталась улыбнуться я, теперь меня замучают с этим платьем. Я уже жалела, что поддалась Кристине и согласилась идти на эту дискотеку. Но отступать поздно. Ярослав с Михаилом должны подъехать прямо к клубу. Кристина, Соня и Саша весело болтали на заднем сиденье, я же неловко молчала, изредка поглядывая на Захара, уверенно ведущего машину по неровной дороге. Для такого захолустного местечка, как Борковка, клуб оказался весьма современным. Здесь тусовалась вся окрестная молодежь, даже из города приезжали. Времени около одиннадцати, а народу уже собралось столько, что не протолкнуться.
- Ого! - удивилась я, - тут не пробиться.
- Нас Василь проведет, он работает здесь, - ответила на вопрос Саша.
- Тогда все отлично! – радостно ответила я.
Мы зашли с черного входа и, пройдя ряд подсобных помещений, попали в огромный зал. Народу внутри столько, что яблоку негде упасть.
- А как тут танцевать? – как можно громче спросила я Крис.
- Да мы не будем здесь, у нас места для вип-персон, - Кристина тащила меня за руку, продираясь сквозь ряды топчущихся на месте подростков.
Действительно, миновав большой зал, мы поднялись на второй этаж, попав в не менее просторный зал. Но народу значительно меньше, да и возраст присутствующих явно за двадцать. Наш столик находился в самом углу, но это неважно. Главное, что мы собрались здесь вместе, и все складывалось просто замечательно.
- Фирменный коктейль, - возник Василь с подносом, одетый в униформу клуба.
- Привет, - обрадовались мы его появлению, а Саша, одетая в коротенькое, усыпанное стразами платье, прильнула к нему и поцеловала.
Я медленно пила коктейль через трубочку, наблюдая за теми, кто находился в зале. В центре танцевали девушки, они неплохо двигались. Мама постоянно отдавала меня во всевозможные кружки. Танцам я отдала целых пять лет, так что немного разбиралась в этом. Опытным взглядом я оценила и народ, сидящий за столиками. Опасение вызывала одна компания. Несколько молодых ребят, спортивной комплекции, без девушек. Они явно искали развлечения в виде мордобоя или легких знакомств, по обстоятельствам. Работая в кафе официанткой, я сразу вычисляла таких проблемных клиентов. Столики постепенно заполнялись и я, немного расслабленная от алкоголя, совершенно увлеклась разговорами моих новых друзей. Уже не так раздражал Захар, не сводящий с меня глаз. Я даже слегка улыбнулась, надо же как-то отблагодарить его за платье.
- Может, пойдем танцевать! – предложила Крис.
Мы с радостью поддержали эту идею и отправились в центр зала.
- Ты отлично двигаешься! – отметила Кристина, когда мы решили немного отдышаться после нескольких танцев.
- Пять лет занятий, - похвалилась я.
- Угу, понятно, - Крис явно навеселе. Спиртное действовало на нее моментально.
Мы вернулись за столик. Я пыталась расслышать, что говорила Крис, потому что сквозь громкую музыку долетали лишь обрывки слов. Я не сразу поняла, что за шум образовался вдруг за спиной. Обернувшись, я увидела незнакомого парня, лет тридцати, он о чем-то спорил с Захаром и разговор явно мог закончиться плохо. Я поднялась и подошла к ребятам.
- О! – обрадовался незнакомец моему появлению, - я же говорю, что она хочет танцевать со мной.
- Что?
Захар обернулся в мою сторону и замер. Не давая никаких объяснений, я вышла вперед, и, глядя незнакомцу в глаза, сказала твердо и уверенно:
- Послушай-ка, как тебя там, это – указала я пальцем на Захара, - мой парень, и если он говорит, что я не танцую, значит, так оно и есть. Я понятно объяснила?
Парень мотнул головой, словно я плеснула ему в лицо стакан с водой, что-то пробормотал, развернулся и пошел за свой стол. Я же развернулась к Захару и так же твердо сказала ему: «Я сказала, что ты мой парень только для того, чтобы он отвязался. Понятно?»
Захар кивнул, но его лицо сияло победной улыбкой: « Так, может, потанцуем?»
- Ладно, - согласилась я.
Захар нежно держал меня за талию и смотрел почти влюбленными глазами. Его лицо находилось в такой близости, я чувствовала его горячее прерывистое дыхание. Небольшое волнение охватило меня. Все-таки Захар очень привлекателен, с хорошей спортивной фигурой и такими нежными золотисто-янтарными глазами. Я положила руки ему на плечи, прижавшись немного ближе, чем это требовалось в танце. В ответ Захар обнял меня еще сильнее и его губы оказались вплотную к лицу. Избегая поцелуя, я слегка отвернулась в сторону, тогда он коснулся щеки, затем уха и шеи. Он провел рукой по волосам, словно давно хотел сделать это. Уже почти готовая к тому, чтобы поцеловаться с ним, я вдруг остановилась, буквально застыв на месте. Захар в недоумении развернулся в ту сторону, куда я, не отрываясь, смотрела. Там, окруженный многочисленными друзьями, стоял Анатоль. Он здесь! И он просто неотразим! Я совсем забыла про Захара, растерянно стоявшего рядом. Только что я готова была поцеловаться с ним, а теперь и думать о нем забыла.
- Танец закончился, - выдернул меня Захар легкого ступора.
- Да, прости, - мне стало жутко неудобно, и я поспешила вернуться за столик.
- Ты что творишь? – набросилась Крис, как только мы вышли в дамскую комнату.
- Клянусь, я не хотела обидеть Захара, - искренне оправдывалась я, - мы танцевали, все шло хорошо, он едва не поцеловал меня. Но тут я увидела Анатоля, и весь мир перестал существовать вокруг.
- Ты что, больна? – попробовала мой лоб Кристина, - что тебе дался этот Анатоль! Он никогда не заметит тебя!
- Я знаю, знаю! – отчаянно воскликнула я, - не могу объяснить этого. Я же пыталась дать шанс Захару, но Анатоль!
- Наверное, тебе стоит уйти отсюда, - предложила Кристина.
- Знаешь, давай я подожду на улице. Если опять пойду в зал и увижу там его, то уже не смогу уйти, - попросила я, хотя отчаянно хотелось еще раз увидеть Анатоля.
Кристина пошла в зал, позвать Захара, чтобы он отвез меня домой. Веселье здесь только начиналось и остальные вряд ли захотят уйти.
На улице почти никого не было, лишь несколько молодых людей курили у входа. Тут распахнулась дверь и из клуба вывалилась компания подвыпивших парней. Среди них и тот, что пытался пригласить меня на танец. Я отвернулась, но поздно! Он сразу узнал меня и направился ко мне нетвердой походкой. Очевидно, предстояли неприятные объяснения.
- Ты не меня ли ждешь здесь, красавица? – заплетающимся языком начал незнакомец.
- Нет, не тебя! Я жду своего парня, он сейчас подойдет, - спокойно ответила я.
- А вот я бы не заставил тебя долго ждать, - он попытался обнять меня.
- Может, без рук обойдемся, моему парню это не понравится! - ловко увернулась я.
- Зачем тебе тот дохляк, когда я здесь! – он схватил меня за руку.
- Пусти! – прошипела я.
- О! Умеешь выпускать коготки! Мне это нравится, - он дернул меня к себе.
На каблуках неудобно держать равновесие. Я споткнулась и упала на одно колено. В это время ураганом на незнакомца налетел Захар. Между ними завязалась драка. Я поднялась, сняла туфли, взяв по одной в руку. Незнакомец, хоть и пьян, но значительно крупнее Захара и, судя по всему, сильнее. Он яростно колотил его и у Захара не оставалось выбора, как продолжать драться. Однако меня подобный расклад не устраивал! Наряду с танцами, я несколько лет ходила на борьбу. Причем изучала несколько видов боевых искусств. В основном, конечно, самооборону, но постоять за себя могла.
Прицелившись, я метко кинула одну из туфель. Острый каблук попал точно в цель. Незнакомец вскрикнул от боли, на мгновение, выпустив из вида Захара. Тот не преминул воспользоваться паузой, и нанес сокрушительный удар незнакомцу в челюсть, отчего тот рухнул на землю, как подкошенный. Тут взбесились остальные трое дружков незнакомца и кинулись на нас. Я развернулась лицом к противникам, пытаясь определить, насколько они сильны. Они представляли собой серьезную угрозу, значит, придется действовать грубо, иначе нам придется туго.
- О! – попыталась я отвлечь их внимание, чтобы дать небольшую передышку Захару, - трое здоровенных парней на одного парня и слабую девушку!
- Посмотри, какая горячая штучка! – сказал один из них, - пожалуй, я первый попробую ее.
- Смотри, как бы зубы не сломал!
- Тебе нравится сопротивляться! – ухмыльнулся он, - мне тоже это нравится. Займитесь пока этим хлюпиком, - показал он дружкам на Захара, а сам направился ко мне. Я швырнула в него вторую туфлю, но он оказался более ловким, чем первый и отмахнул ее в сторону. Незнакомец протянул лапищу, чтобы схватить меня, но поймал лишь воздух. Я легко увернулась и оказалась за его спиной. Было не до благородства, силы оказались слишком неравные, поэтому я ударила его со спины, нанося точные удары по болевым точкам. Последний удар, заставивший противника упасть на землю, пришелся точно в пах. Зная, что он еще долго будет приходить в себя, я помчалась на подмогу Захару. Его уже повалили на пол и избивали ногами. С яростным криком я одним ударом вырубила более слабого на вид противника. Оставался один, но он и самый опасный. В его глазах я читала злость и решимость переступить черту, если придется. Так и получилось! Увидев своих дружков, лежавших без сознания на земле, он вытащил нож и повернулся ко мне. Захар уже не представлял для него угрозы.
- Не стоит доставать нож, если не собираешься им воспользоваться, - предостерегла я его.
- Кто сказал, что я не собираюсь им воспользоваться? – злобно прорычал он.
Мы ходили по кругу, внимательно изучая друг друга. Пока он не решался напасть, я тоже выжидала. Краем глаза я видела, что на улице уже собралась толпа молодежи, значит, у меня будут свидетели. Но, если я превышу меры самообороны, мне также не поздоровиться.
- Знаешь, сколько лет дают за нападение с использованием холодного оружия? - попыталась я воззвать к его инстинкту самосохранения.
Нет, я не боялась того, что он порежет меня. Нас учили, как обороняться, если противник достает нож. Я волновалась от того, что заметила среди зрителей высокую фигуру Анатоля. Он смотрел на меня. О, Боже! Не стоит сейчас думать о нем, иначе могу проиграть. Необходимо сохранять спокойствие и четкость мыслей. При нем я совсем не могу сосредоточиться. Так и случилось, я на доли секунды замешкалась, и острое лезвие скользнуло по плечу, разрезав платье и оставив тонкий длинный порез на плече. Немного больно, но это отрезвило, я недооценивала противника. Я собралась, и следующий его удар пришелся по воздуху. Я отскочила в сторону, при этом ногой с силой ударила по его кисти. Нож, со звоном отлетел в сторону. Теперь силы уравновешены. Я отшвырнула нож подальше и сама пошла в нападение. Мой противник неплохо уворачивался, был достаточно ловок и силен. Мы несколько минут ходили по кругу, успешно уклоняясь от точных ударов. Я решилась применить опасный прием, которому меня обучил тренер. Сделав вид, что он достал меня, я упала на землю и, когда он повелся и решил нанести сокрушающий удар, я метко нанесла два болезненных удара одновременно. Вскрикнув от болевого шока, противник, уже считавший себя победителем, рухнул, как подкошенный на землю. Я оказалась придавленной к земле, не в силах подняться. Мне необходима передышка.
- Хорошо дерешься, - раздался незнакомый голос.
Я подняла голову и остолбенела. Около меня стоял Анатоль и он протягивал руку, чтобы помочь встать. Не веря своему везению, я коснулась его руки, и он с легкостью поднял меня с земли. Или я сама взлетела от счастья, что он обратил на меня внимание.
- Привет, - выдавила я.
- Анатолий, - представился он.
- Я знаю, - ответила я, - Анна, меня зовут Анна.
- Анна, отлично! Твоя царапина? Может отвезти тебя к врачу? – показал он на порез.
И тут я увидела то, что просто парализовало меня: у него на пальце красовался золотой перстень, на котором выгравирован лебедь, парящий над короной.
- Эй! – позвал Анатоль, - отвезти тебя к врачу?
- Этот перстень? Что он означает? – неожиданно спросила я.
- Это? – удивился Анатоль, - наш фамильный герб, ничего особенного.
Тут подлетели мои друзья, они пропустили саму драку, но слухи о ней разлетались с космической скоростью. Послышались звуки полицейской сирены и скорой помощи, и все вокруг стали разбегаться. Ребята подхватили Захара, погрузили его в машину. Мы все набились туда и поспешили убраться подальше от клуба.
Я чувствовала, что вот-вот взорвусь! Анатоль обратил на меня внимание. Я никогда не забуду те слова, что он сказал. А еще его фамильный перстень, он точно такой, что лежит у меня в коробке. А его лицо! Теперь я поняла, почему не могла оторваться от него. Он безумно похож на молодого человека, изображенного на фотографии, также лежавшей в маминой коробке. Я хотела доказательств! Теперь они были, эти доказательства. Но я совершенно не знала, что с этим делать.

Снова я не могла уснуть, Кристина уже давно спала, уставшая от событий сегодняшнего дня и переживаний. Нам удалось проскользнуть в дом незамеченными. Но завтра все равно предстоит объяснение с родителями Крис, так как наша драка уже стала событием века. Я не хотела этой драки и соблюдала все меры предосторожности, чтобы меня не обвинили в превышении самообороны. Однако тех ребят наверняка забрали полицейские и это вопрос времени, когда полиция найдет и нас. Это было одной из причин, по которой я проворочалась полночи, второй же – моя встреча с Анатолем. Если я принадлежу роду Барковских, то мы с ним родственники. Ладно, может и не самые близкие, но если проклятие действует на первенцев, то жить мне осталось менее четырех лет, а точнее три года и 52дня. Ровно столько оставалось до моего двадцатилетия. Печально, особенно если учитывать то, что жизнь только начала налаживаться. Михаил рассказывал, что Григорий, старший брат Анатоля разбился вместе с невестой. И мой дед также пропал со всей семьей. Значит те, кто находятся рядом со мной, будут в опасности. Странно, осознание того, что я, возможно, скоро умру, мало волновало. Это было похоже на то, что я всегда знала и чувствовала раннюю смерть. Горько было от того, что я могу причинить вред дорогим мне людям. Как отнесутся друзья к тому, что я новоиспеченная смертница? Лучше не привязываться к ним, они такие хорошие, добрые. Можно только благодарить судьбу за одну возможность быть с ними рядом, чувствовать себя по-настоящему живой. Захар, от него надо держаться подальше. Он и так достаточно пережил, пусть лучше думает, что я плохая, ветреная. Не позволю себе допустить, чтобы он во второй раз потерял дорогого человека, мы ни в коем случае не должны сближаться. А Анатоль? Благоразумие твердит, что его я больше всех должна избегать, но… Когда я его вижу, то просто глупею, забываю об опасности, о предосторожности. Надо выяснить подробности о несчастных случаях, связанных с его, то есть, с моей семьей. Мне все равно не обойтись без помощи. Может Михаил? Он говорил, что работает в поместье. У меня созрел небольшой план. Время сейчас около четырех утра. Для кого то – поздняя ночь, а кому и раннее утро. Спать я не хочу, может, устроить себе пробежку по свежему воздуху. Дорога к часовне одна, а оттуда, как говорил Михаил, всего пару километров до поместья. Я выскользнула из кровати, неслышно оделась. Написала записку на тот случай, если Крис проснется раньше, чем я вернусь и осторожно, стараясь не шуметь, вышла из дома. Было прохладно, легкий ветер пробирал до самых костей. Ничего, скоро согреюсь! Взяв легкий темп, я побежала вперед. Минут сорок у меня ушло на дорогу до часовни. В свете всходящего солнца она казалась немного зловещей. Так, куда теперь? На восток, навстречу первым лучам солнца! Я обошла развалины, ища следы какой-нибудь дороги или тропинки. Еле заметная, тропинка уходила в заросли кустарника. Какое-то время мне пришлось продираться сквозь заросли, зато потом я смогла вновь перейти на бег. Тропинка петляла по полю, пока не вывела к широкой дороге, уже обветшалой, но вполне годной даже для машин. Дикие яблони, груши, составлявшие когда-то великолепный сад, увиты повеликой. Клумбы, заросшие сорняком, покосившиеся скамейки, мимо которых я бежала, говорили о былом расцвете этого поместья. Само трехэтажное здание выросло неожиданно. Высокий забор, ставший зеленой стеной, обвитые плющом стены, дом похож на старинный особняк, в котором живут привидения. А я, как случайный путник, наткнувшийся на этот странный дом, вот-вот встречусь с призраками прошлого. Аллея, ведущая к входу, наверное, она когда-то была широкой и красивой. Розы, радовавшие своим цветением обитателей, теперь одичали и вились по земле в поисках опоры, по которой они могли бы подняться вверх. Без должного ухода и эти видимые глазу остатки великолепия, скоро должны скрыться в буйном цвете зелени. Я ни разу не была здесь, но это место казалось таким близким. Ноги сами несли вперед. Вбежав по полуосыпавшимся ступенькам на крыльцо, я потянула ручку двери, которая тут же с легкостью распахнулась, как бы приглашая внутрь. На мгновение, замерев на пороге, я набрала полные легкие воздуха и сделала шаг вперед. Запах сырости и заброшенности встретил на пороге. Пустые стены и оголенные окна, пол с остатками прошлогодней листвы. Здесь давно никто не жил. И все же я чувствовала какое-то спокойствие и умиротворение от этого места. Даже запах сырости, ненавидимый мной ранее, теперь казался таким приятным и родным. Я попыталась представить, как могло выглядеть все здесь тогда, когда тут жили… Кто? Мой дед? Моя бабушка? И вообще, может все это просто большое и невероятное совпадение? Как я могла из огромного города, расположенного за тысячу километров отсюда приехать именно в это место? Что я здесь делаю? Я бродила по пустым комнатам в поисках ответов, но, увы, старые, обветшалые стены ничем не могли помочь.
Я решила поискать то, зачем пришла сюда - конюшню, где работал Михаил. Поэтому я обошла огромный дом и направилась в сторону построек, расположенных неподалеку.
- Здесь есть кто-нибудь? – громко позвала я, проходя через ряд сараев и загонов. Я слышала какой-то шум и шла на звук, раздававшийся со стороны дальнего сарая.
- Привет! – поздоровалась я с человеком, коловшим дрова. Незнакомец вздрогнул и обернулся. Он довольно преклонного возраста, морщины тонкими стрелками избороздили все лицо. Увидев меня, он ничуть не удивился: «Ты рано сегодня, Маришка. Давай, натаскай воды лошадям».
- Вы с кем-то путаете меня, я Анна, - представилась я.
- Анна? – равнодушно переспросил старик, - а где Маришка? Обещала прийти сегодня пораньше, помочь тут.
- Не знаю, - пожала я плечами, - давайте я помогу вам.
Старик указал на колодец и на бочку, которую надо наполнить. Времени это могло отнять немало, но я уже предложила свою помощь, и отказываться неудобно, поэтому я засучила рукава и направилась к колодцу. Пока я, натирая мозоли, таскала тяжелые ведра, старик закончил колоть дрова и стал носить охапки сена из соседнего сарая.
- Вот беда, Маришка, - он продолжал принимать меня за какую-то Маришку, - Лютый не ест ничего. Никого не пускает к себе.
- А кто такой Лютый? – удивилась я.
- Так скакун, любимец хозяина, - пояснил старик, - с тех пор, как на скачках он повредил ногу и проиграл, Виктор и видеть его не хочет. А он тоскует.
- Так скажите об этом Виктору, пусть навестит его, - предложила я.
- Нет, - сокрушительно помахал головой старик, - я пробовал, он и слушать не хочет. Обиделся он на него шибко.
- Да как можно на лошадь обижаться? – недоумевала я.
- Так и я о том, - старик присел на поленницу и достал старый портсигар, - вот Мишаню послал за ним, может он уговорит его.
- Так Михаила нет здесь? – я огорчилась, ведь это ради разговора с ним я проделала такой большой путь.
- Нет, он в соседнее имение поскакал за хозяином, - старик достал папиросу и прикурил.
- А можно мне посмотреть на Лютого? – попросила я.
- Он там, - махнул старик в сторону сарая, - только близко не подходи, зашибет.
Я пошла в сарай, куда показал старик. В стойлах стояло несколько лошадей, но они слишком спокойны, значит Лютый – это не один из них. Я шла дальше, в конце сарая имелось отдельное отгороженное помещение, скорее всего Лютый именно там. Я не ошиблась, за перегородкой находилось еще одно стойло. Двойная высокая ограда, за которой раздавалось тревожное фырканье. Прильнув к забору, я попыталась рассмотреть животное. Иссине черный жеребец явно чувствовал мое присутствие, он бил копытом землю и приглушенно фыркал. Самое прекрасное создание, которое я когда-либо видела. Гордое, свободолюбивое животное заперли в клетке, лишив всего, ради чего оно создано. Неудивительно, что он не хотел такой жизни. Не испытывая ни малейшего страха, я открыла щеколду и вошла внутрь. Лютый поднялся на задние ноги, издав громкое ржание.
- Эй, - улыбнулась я, - тебе совсем не нужно меня бояться. Протянув вперед открытую руку, я стала медленно приближаться к лошади. Он продолжал фыркать, когда я нежно коснулась его морды, погладила и прислонилась к нему. Я слышала его учащенное сердцебиение, он натянут, как стрела.
- Красавец, - гладила я его, - ты просто великолепен!
Конь слегка склонил ко мне голову и его пульс слегка уменьшился.
- Молодец, - похвалила я, - пойдем со мной. Я взяла ремень, которым тот был привязан: «Не бойся, пойдем со мной», - потянула я его по направлению к выходу. Мы осторожно вышли из загона и направились к выходу. Мне пришлось немного поддержать его, когда мы проходили мимо других лошадей. Но Лютый слушался меня, отчего я испытывала внутреннее ликование.
Я подвела коня к бочке с водой, затем дала сена, и он принял еду из моих рук. Происходящее казалось мне чудом.
- Разрешишь мне прокатиться? – спросила я у коня, заглядывая ему прямо в глаза. Животное несколько секунд пристально смотрело на меня, а потом опустило голову и передние ноги, чтобы я могла самостоятельно забраться. В верховой езде я была не сильна, брала всего-то пару уроков, но сейчас я уверена, что со мной все будет хорошо. Я села верхом и наклонилась вперед, всем телом прильнув к нему. Я чувствовала каждый его вдох, каждый удар сердца, мы с ним стали словно единым целым. Я даже ощутила ветер, развевающий волосы, будто он стремительно скачет вперед. То чувство свободы, которое он хотел вновь вернуть.
- Что здесь происходит? – выдернул из мечтательного состояния незнакомый голос. Я обернулась. Сердце мгновенно ушло в пятки. Незнакомый мужчина довольно высокий и крепкий, с заметно пробивающейся сединой. Его взгляд говорил о том недовольстве, что он испытывает при виде меня. Наверное, это и есть Виктор, хозяин Лютого. За его спиной я увидела Михаила и еще одного человека, при виде которого сердце бешено заколотилось. Анатоль! Ну, конечно, а кого я ожидала увидеть в их поместье. Да и старик сказал, что Лютый – конь хозяина Виктора. Виктора Барковского.
- Анна? – узнал меня Михаил.
Мой испуганный взгляд метался от одного к другому, я не знала, что и сказать. А конь, моментально почувствовавший мое состояние, также заволновался.
- Эй, не шевелись, - кинулся ко мне Михаил.
В ту же секунду Лютый взмылся на дыбы и только чудо позволило мне удержаться верхом. Инстинктивно сжав ноги, я пришпорила коня, и тот сорвался с места и понесся проч. Вцепившись в гриву, я какое-то время не могла прийти в себя. Лютый мчался по полю на бешеной скорости, наши с ним сердца стучали в бешеном ритме. Я подумала о том, что мне стоило бояться этой скачки, ведь я запросто могла упасть и свернуть шею. Вот только смерти я как раз боялась сейчас меньше всего, все внутри упивалось этим полетом. Такое необъяснимое чувство радости просто переполняло, оно заставляло кричать от восторга. А Лютый, истосковавшийся по свободе, мчался и мчался вперед. Вскоре я заметила еще одного всадника, скачущего нам наперерез. Азарт погони еще более подхлестнул меня.
- Давай, Лютый, вперед! – подбодрила я коня, и тот легко вырвался вперед, оставив всадника позади.
- Стой, стой, - кричал голос сзади.
Этому голосу я не могла не подчиниться, за мной скакал Анатоль. Я слегка натянула поводья, и Лютый послушно снизил скорость и остановился. Развернувшись, я ждала, когда он приблизится.
- Ты удивляешь при каждой встрече, - сказал он слегка запыханным голосом.
- А это плохо? – улыбнулась я.
- Я этого не сказал, - Анатоль разглядывал меня, прищурив глаза.
- Не надо мне было трогать Лютого, - начала извиняться я.
- Да ты что? – восхищенная улыбка Анатоля заставила сердце биться в два раза быстрей, - отец боялся подойти к нему после той скачки. А Лютый признал тебя, раз позволил сесть на себя.
- Хороший конь, - погладила я Лютого.
- Отличный, - Анатоль спешился и подошел ко мне, - прошу!
Он подал руку, а я, не в силах устоять, потянулась к нему и, неловко соскочив, повалила Анатоля, оказавшись на нем сверху. От такой близости, я просто застыла и не могла ни слова сказать, ни пошевелиться.
- Может, встанешь с меня? – попросил Анатоль.
- Что? – я смотрела на его темно-карие глаза, длинные ресницы, линии носа, губ, таких притягательных и манящих, его светлую, цвета слоновой кости кожу, которую так хотелось погладить. Его слегка вьющиеся волосы, черные, как крыло ворона.
- Тебе нравится на мне лежать, что ли? - подколол он. Однако я не слышала вопроса и продолжала глупо пялиться на него. Тогда он сам отстранил меня и вскочил на ноги: « Ненормальная!»
- Прости, - извинилась я.
- Ладно, прощаю, - Анатоль снова протянул руку, помогая встать.
- Прости, - снова извинилась я, - обычно я более адекватная, не знаю, что на меня нашло.
- Я уже простил, - на лице Анатоля вновь засияла улыбка, - поделишься секретом, как ты Лютого укротила?
- С удовольствием, - я поджала губы, - только я сама не знаю, как это получилось. Я просто почувствовала его вроде как.
- Угу, - Анатоль сделал вид, что поверил мне, - нам пора возвращаться, сможешь ехать на Лютом?
- Думаю да, - я обернулась, чтобы убедиться, что конь не убежал. Лютый мирно пощипывал травку в нескольких метрах от нас. Я подошла к нему, погладила и шепнула на ушко: «Можно нам вернуться домой?»
Как будто разрешая, конь слегка опустил голову, а затем и передние ноги, чтобы я села, в точности, как в первый раз. Я с легкостью вновь устроилась верхом на Лютом и посмотрела на Анатоля.
- Вот это да, - присвистнул он, - даже перед отцом он никогда не склонялся!
В ответ я лишь пожала плечами. Анатоль сел на свою лошадь, и мы поскакали обратно. Уже подъезжая к поместью, я осмелилась спросить: « А мы увидимся еще?»
- А тебе бы хотелось? – хитро спросил Анатоль.
- Да, - скромно ответила я.
- Значит, увидимся, - уверенно ответил он.
У конюшни нас поджидал отец Анатоля, он ревностно смотрел, как я верхом на Лютом спокойно подъезжаю к ним.
- Простите, - сразу начала извиняться я перед Виктором, - мне не следовало без разрешения садиться на вашего коня.
- Пустяки, - тон Виктора казался серьезным, - ему нужен кто-то, кто может выгулять его. Если хочешь, можешь иногда приходить сюда и брать Лютого для прогулки.
- Правда? – я озарилось радостью, - обязательно буду приходить, если вы не против!
- Ты едешь? – обратился Виктор к сыну.
- Езжай, я позже приеду, - ответил Анатоль.
Когда Виктор ушел и послышался звук отъезжающей машины, Анатоль спросил: «Тебя подвезти?»
Я кивнула, не в силах сопротивляться тому влечению, что охватывало меня рядом с ним. Михаил в полном недоумении молча наблюдал за нами. Я, уже подойдя к спортивной машине, вдруг вспомнила, зачем я пришла сюда.
- Подожди минутку, - попросила я Анатоля и бегом вернулась к Михаилу.
- Прости, если подставила тебя,– начала я с извинения, - я пришла сюда поговорить с тобой.
- О чем? – недоумение Михаила только усилилось.
- Я про ту легенду, хотела еще раз расспросить тебя, может в следующий раз тогда?
- Ах, это, - облегченно выдохнул Михаил, - приходи, расскажу, что хочешь знать, да и Лютого прогуляешь.
- Я приду! – пообещала я и помчалась к Анатолю, нетерпеливо ожидающему возле машины.
- Тебе куда? – поинтересовался он.
- Я живу у Кристины Самойленко, - спешно ответила я.
- Я знаю, где это, - Анатоль смотрел на дорогу и, казалось, совсем не обращал на меня внимания.
Я же была счастлива от того, что снова увидела его, встретилась с ним, разговаривала и одновременно несчастна, так как он выглядел совсем равнодушным к моей персоне. Права оказалась Кристина, я не могла его заинтересовать.
Очень скоро машина остановилась у дома, мне нужно было идти. Я нехотя вышла из машины и стояла, не зная, что сказать.
- А почему вчера ты спросила про мое кольцо? – вопрос Анатоля застал врасплох.
- Я… - начала заикаться я, - я…
- Ты уже видела такое где-нибудь? – спросил он, дав мне тем самым подсказку.
- Да, видела, - слова застревали внутри, - мне интересно знать, что оно означает.
- Расскажу, как-нибудь при случае! – Анатоль улыбнулся, - что ж, пока!
- Пока, - вяло улыбнулась я и подняла руку для прощания. В ответ мне только взвизгнули тормоза его новенькой спортивной машины, которая через пару секунд скрылась за поворотом. Я стояла, глядя на пустую дорогу, не веря в то, что он просто так уехал.
- Что все это значит? – чуть не сшибла меня с ног Кристина.
- Что? – непонимающе посмотрела я на нее.
- Ты где была? И почему тебя привез Анатоль? – Кристина готова просто выбить новости, которые она пропустила.
- Пойдем, - вздохнула я, - расскажу все по порядку.
- Погоди, - притормозила Кристина, - там мои предки хотят поговорить с тобой.
- Что-то случилось? – испугалась я.
- Какой-то умник заснял вчерашнюю драку на телефон и выложил в сеть, так что все знают, - в двух словах описала ситуацию Кристина, - к нам полиция приезжала, тебя искали.
- Вот, блин, - почва уплывала у меня из-под ног, - мне придеться уехать?
- Нет, что ты? – Кристина готова защищать меня.
Петр Васильевич и Галина Харитоновна ждали в комнате. Я зашла и поздоровалась, чувствуя себя нашкодившим щенком, которого приютили из жалости и теперь из-за этого у них могут быть проблемы.
- Анна, - строго начал Петр Васильевич.
- Простите меня, - не в силах сдерживаться, перебила его я, - я виновата, эта драка случилась из-за меня. Но я не могла спокойно смотреть, как они избивают его. Если есть видео, то там должно быть видно, что я старалась действовать в рамках самообороны!
- Анна, - сказал отец Кристины уже мягче, - по поводу вчерашнего происшествия, я не собираюсь тебя ругать.
Я смотрела на него, не понимая, в чем еще могла быть виновата.
- Ты сбежала ночью, не сказав никому ни слова, мы волновались! – озвучил он, наконец, то, за что злился на меня.
- Я, - такого поворота я не ожидала, - я же записку оставила.
Бросившись к столу, я нашла ее под тарелкой: «Вот!»
- Это моя вина, - вмешалась Кристина, - я не заметила записки и подняла панику, а тут еще и полиция.
- Полиция? – испугалась я.
- В полиции видели тот ролик, и они спрашивали, будешь ли ты писать заявление, - успокоил меня Петр Васильевич, - ты можешь написать заявление о нападении.
- Нет, - помотала я головой, - я не стану ничего писать, мне это не нужно.
- Ты что, не хочешь, чтобы их наказали? – удивилась Галина Харитоновна.
- Думаю, я и так их наказала, - усмехнулась я, вспомнив, как я их отделала.
- Это точно, - рассмеялась Кристина, - теперь все знают, что их может побить даже девчонка.
- Ну, вот и ладно, - облегченно вздохнул Петр Васильевич, - но если передумаешь, можем съездить в участок. А вот насчет того, что ты ушла, больше так не делай!
- Простите! – сегодня я только и делала, что извинялась, - мне не спалось, я решила пробежаться. Написала записку и думала, что вернусь до того, как все проснутся. Но я заблудилась и какое-то время блукала, пока не встретила Анатоля, он и подвез меня до дома.
- Хорошо, что все обошлось! – вставила Галина Харитоновна.
- Если вы не против, то, я бы бегала по утрам, - спросила я разрешения, как будто они могли запретить мне что-то.
- Конечно, - с видом главы семьи разрешил Петр Васильевич, - но далеко не уходи одна. Места у нас тихие, но не стоит искушать судьбу.
- Не переживайте так, - гордо сказала я, - я умею постоять за себя.
- И то верно, но… - он махнул рукой и вышел их комнаты.
- Меня ты не обманешь, - пристала Кристина, как только родители вышли из комнаты, - что на самом деле произошло? Как ты встретила Анатоля, и почему он привез тебя?
- Хорошо, - сдалась я, - я расскажу тебе, а то Михаил все равно проболтается.
- Не поняла? – удивленно приподняла бровь Кристина, - а при чем тут Михаил?
- Ну, он как-то сказал, что работает на конюшне, недалеко от часовни, - начала рассказывать я, - мне не спалось, я решила прогуляться. Потом, мне нужно разузнать про ту легенду еще подробней, вот я пошла туда.
- Узнала, что хотела? – ревниво поинтересовалась Кристина.
- Нет, ты не поверишь, что случилось! – я понимала, что мой визит к Михаилу выглядит со стороны весьма подозрительно.
- Когда я пришла в усадьбу, Михаила там не оказалось, старик отправил его за Виктором, - я подробно рассказала о своем приключении, умолчав только о своем отношении к семье Барковских.
- Ого! – после рассказа у Кристины просто глаза на лоб полезли, - я помню этого скакуна, мы еще с папой ходили на те скачки. И ты укротила его?!?
- Не знаю, Крис, - пыталась я как можно правдивей описать все, - я ничего такого не делала, просто я его чувствовала.
- Кого? – хитро подколола Крис, - коня или Анатоля?
- Если бы, Анатоля, - я горько вздохнула, - иногда я ловлю на себе такой его взгляд, что сердце уходит в пятки. И тут же он равнодушен и спокоен, словно меня и нет рядом. У меня от этого мозг просто взрывается!
- Вот об этом я и говорила! – торжествовала Кристина, - он равнодушен к девушкам, только мимолетные связи, никаких отношений!
- Не знаю, - горько вздохнула я, - в те секунды, что он без маски, я просто чувствую, что нравлюсь ему. Будто он носит эту маску равнодушия и специально отталкивает меня и других.
- Бред это все! – всплеснула руками Кристина, - он холодный, расчетливый и эгоистичный богатенький мальчик.
- Нет! – инстинктивно защищала я Анатоля, - он вынужден носить эту маску. Представь, его с рождения пугают проклятьем. Кто согласиться быть с ним, если знает, что может погибнуть из-за него.
- Но он второй сын и проклятье к нему не относится, - разумно возразила Кристина.
- Однако если он жениться и заведет детей, то его первый ребенок обречен на гибель! – отчаянно воскликнула я, - кто пойдет на такой риск?
- Ты права, - Кристина виновато закусила губу, - я не подумала об этом.
- А я подумала, - с горячностью продолжила я, - и если бы мне пришлось выбирать, то я ни секунды не сомневалась в том, что …
- Что? – переспросила Крис.
- Я бы не оставила его, - и тихо добавила, - никогда!

После обеда, я, как мне этого не хотелось, поехала вместе с Кристиной навестить Захара. Когда прошлым вечером его привезли из клуба избитым, то родители сразу отправили сына в больницу. Мы, как настоящие друзья, просто обязаны навестить его.
- Ты для него будешь лучше всякого лекарства! – уговаривала Кристина.
- Не думаю, что ему вообще захочется видеть меня, - сопротивлялась я, - ведь это он должен защищать, а не наоборот.
- Глупости, он всегда рад тебе, - настаивала она.
Махнув рукой на бесполезные споры, я шла в больницу, представляя себе, как это будет выглядеть. На деле, все оказалось даже хуже, чем я думала. Тот ролик, что выложили в интернете ночью, уже успел просмотреть каждый, у кого есть доступ в сеть. Пока я шла, то на меня столько раз показывали пальцем, шептались за спиной, что меня уже начинало потрясывать.
- О! Вот и наша каратистка! – встретили нас Василь и Ярослав.
- Анька, если бы мы не видели своими глазами, ни за что не поверили, - восхищались моим подвигом Софья и Александра.
- Как Захар? – стараясь держаться невозмутимо, спросила я.
- Ему хорошо досталось, но жить будет! – подошел Михаил, под его пристальным взглядом я чувствовала себя преступницей.
- Ну, иди же, - втолкнула меня Кристина в палату.
- Мы так не договаривались! – воскликнула я, но поздно, я уже оказалась за дверью, - привет.
- Привет, - попытался улыбнуться Захар, но это ему плохо удалось, разбитая губа слушалась плохо.
- Видок у тебя, прямо сказать, не важный, - ляпнула я первое, что пришло в голову.
- Если бы не ты, было бы хуже, - даже голос у него казался избитым.
- Вот гады! – возмутилась я, - поверь, им ничуть не меньше досталось!
- Верю, - Захар смотрел с уважением, - я видел, как ты отключила того здоровяка.
- А этого, помнишь? – хохотнула я, - видел бы ты выражение его лица.
- Да, - смеяться Захару было больно, сломанные ребра давали о себе знать.
Мы вспоминали вчерашний вечер, смеялись и не заметили, как в палату вошли.
- Честно, Захар, - продолжала я, - каблуки – страшное оружие в руках разъяренной женщины…
- Хм, - раздалось за спиной, отчего смех застрял в горле. Обернувшись, я увидела двоих, мужчину и женщину. По явному сходству, я сразу поняла, что это родители Захара.
- Простите, - в который раз извинилась я, - я лучше потом зайду.
- Ты ведь и есть та самая Анна, - спросил отец Захара, весьма представительный мужчина с теми же янтарными глазами, что и у Захара. Природная красота - их семейная черта.
- Да, - потупилась я виновато.
- Тебе не за что извиняться, - мелодичный голос его матери просто завораживал.
- Мы хотели поблагодарить тебя, - отец Захара протянул руку, - я Валерий Захарович Дунин.
Услышав фамилию Захара, я вздрогнула, а рука предательски дрожала.
- Такая бесстрашная девушка чего-то боится? – Валерий держал мою руку и затем поцеловал. Растерянно я смотрела то на Захара, то на его мать, однако для них подобный жест в порядке вещей.
- Позволь представить супругу и мать Захара Анастасию, - продолжая держать мою руку, сказал Дунин старший.
- Очень приятно! – совершенно смутилась я.
Анастасия расцеловала меня в обе щеки: «Рада с тобой познакомиться. Ты еще красивее, чем Захар описывал. Я буду просто счастлива, если такая девушка, как ты, будет рядом с моим сыном!»
- Спасибо, - пролепетала я, - но мы просто друзья.
- Конечно, друзья, - повторил Валерий Захарович, но у него эти слова приобрели совершенно иную окраску.
- Я пойду, - снова попыталась вырваться я.
- Да, да, - отец Захара, наконец, отпустил руку, - я провожу тебя.
Он приобнял меня за плечи и подтолкнул к выходу. Пребывая в совершенной растерянности, я послушно последовала за ним.
Друзей в коридоре не оказалось, там вообще никого не было, поэтому Валерий прижал меня к стенке, и его маска доброжелательности сменилась на истинное лицо.
- Еще раз увижу рядом с моим сыном, пожалеешь! - угрожающим тоном сказал он.
- Да и не надо! У меня нет никаких чувств к Захару, - смело ответила я. Если он думал испугать, то наоборот, его угрозы вернули мое обычное самообладание.
- То есть? – не понял Валерий.
- Мне нравится другой, и если вы поспособствуете, чтобы Захар отстал, я буду просто счастлива, - спокойно ответила я.
- Другой? – Валерий пристально рассматривал мое лицо в надежде увидеть, что я лгу или изворачиваюсь.
Но я говорила правду и смотрела на него честно и открыто.
- Тем лучше, - отстранился он, ему явно неприятно слышать, что его сын мог элементарно не нравиться девушке. Скорее всего, Валерий Захарович сам был ловеласом и сына воспитывал в том же духе, а мои слова неприятно резанули по его самолюбию. Он бросил на меня взгляд, от которого я покраснела до кончиков волос, и вошел в палату. Я медленно опустилась на кушетку, необходимо переварить новую информацию. Дунин? Имеет ли он отношение к Барковским?
- Ты здесь? – окликнула Кристина, - вы так мило беседовали с Захаром, что мы решили подождать на улице.
- Там, родители его пришли, - кивнула я в сторону палаты.
- О, ты познакомилась с родителями Захара! – Кристина переглянулась с ребятами, - и как тебе Валерий Захарович?
- Он обладает определенным шармом, - уклончиво ответила я, - ты знаешь, они против того, чтобы я общалась с Захаром.
- Странно, - пожала плечами Крис, - может он сам на тебя глаз положил?
Я вытаращилась на подругу, у меня от возмущения даже слов не нашлось. Тем более, что тот взгляд, которым одарил на прощание Валерий Захарович, был недвусмысленным.
- Ничего удивительного, Валерий – первый бабник в Чернигове, - Кристина мечтательно закатила глаза, - ну, ведь он такой красавчик, да еще и главный врач городской больницы!
- Нет! - ее слова вызывали отвращение, - он же насколько старше? Захар наш ровесник, он в отцы годится!
- Знаешь, очень многих это совершенно не смущает, - усмехнулась Крис.
- Прости меня, Крис, - твердо сказала я, - но теперь я к нему и на пушечный выстрел не подойду. Можешь даже и не просить!
- Посмотрим, - пробормотала под нос Кристина.
Из больницы мы шли пешком, я почти не разговаривала с Кристиной, обижаясь на то, как она хотела свести меня с Захаром. Они специально подстроили так, чтобы я столкнулась с его семьей. Его мать, Анастасия, такая красавица! Как можно изменять ей? Вся эта ситуация такая странная!
Вечер я провела дома, отказавшись от прогулки. Кристина же и дня не могла провести без Ярослава, а видеть остальных – значит обсуждать вчерашний вечер и быть объектом повышенного внимания. Я осталась дома еще с одной целью, лечь спать пораньше, чтобы с самого утра сделать пробежку в сторону поместья. Вечером я лично предупредила родителей Кристины, что рано утром пойду бегать. Проснулась я ровно в половину четвертого утра, Кристина сладко посапывала на кровати. Она такая милая во сне. Пусть и дальше продолжает спать, после вчерашней выходки в больнице, мне не хотелось посвящать ее в свои планы. Я быстро натянула джинсы, футболку и осторожно вышла из дома. Половицы кое-где скрипели, но я точно знала, куда наступать, чтобы не шуметь. На улице я сразу взяла темп и помчалась в сторону поместья. Как я ни врала себе, но я хотела увидеть не только Лютого, дикого породистого жеребца. Я отчаянно надеялась на то, что каким-нибудь чудом там окажется и Анатоль. Ноги сами несли сквозь траву и заросли, на этот раз я проделала длинный путь гораздо быстрее. Солнце только слегка осветило горизонт, давая надежду на скорое свое появление. Я сразу проследовала на конюшню, где старик уже занимался делами.
- А, пришла, Маришка, - приветствовал он меня.
- Анна я, не Маришка, - попыталась исправить его я.
- И не говори, Маришка, годы нынче не те, - продолжал он на своей волне, - раньше то барин здесь жил, так все было ого-го!
- Я пойду, Лютого покормлю, - оставила я бесполезную затею переубедить старика.
- Иди, Маришка, Лютый, он особой породы, - ее еще пра-прадед нашего хозяина привез и стал разводить, так укротить их ему только под силу. Слушались они Барковских.
На последней фразе я замерла: « Что?»
- Помнишь, Маришка, когда еще маленькая совсем, и двух лет нет, а так бесстрашно могла подойти к любому жеребцу и они перед тобой еще тогда голову склоняли.
- Скажите, а Маришка – это не сокращенное от Марии? – я не верила своим ушам.
- Конечно! Что ты, не знаешь будто? – старик продолжал насыпать корм в специальную кормушку для лошадей.
- А как ее полное имя, помните? – вцепилась я в старика.
- Мария Дмитриевна Барковская, как еще-то! – немного удивился старик.
Я медленно сползла по стене сарая, находясь в полном оцепенении. Именно это имя указано в том свидетельстве, это имя моей матери. Неудивительно, что старик принял меня за нее. Слезы градом полились из глаз. Если раньше я ставила под сомнение отношение к этой семье, то это было последним доказательством. Значит, как не теплилась надежда, что вся ситуация с проклятьем никак ко мне не относится, то сейчас развеялись последние сомнения. Анатоль приходился мне троюродным братом, а его отец – дядей.
- Ань, ты чего? – подошел только что явившийся на работу Михаил.
В ответ захлестнули еще большие рыдания.
- Так дело не пойдет, - Михаил поднял меня и повел в сторожку. Там он сунул в руки платок, а сам поставил чайник на огонь.
- Рассказывай, - сел он напротив, когда я немного пришла в себя. Его тон не терпел возражений, и сейчас я просто не могла держать все в себе. Мне необходимо с кем-нибудь поделиться.
- Сначала, дай слово, что никому не расскажешь о том, что я скажу! – потребовала я.
- Хорошо, - согласился Михаил, - обещаю, что от меня никто и ничего не узнает.
- Скажи, Михаил, кто такая Маришка? – спросила я прежде, чем начать рассказ.
- Это дочь бывших хозяев поместья Дмитрия и Анны Барковских. Они пропали без вести сорок шесть лет назад. А почему ты спрашиваешь? – не понял Михаил.
- Ты сейчас поймешь, - я решилась рассказать ему правду.
- Меньше месяца назад умерла мама, я осталась одна. У нас не было родственников, ну, как я полагала, - я попыталась сдержать слезы при упоминании о маме, - так вот, я разбирала мамины вещи, когда наткнулась на ее свидетельство о рождении. В свидетельстве указано имя, которое ни о чем не говорило до тех пор, пока я не приехала сюда.
Я сглотнула и попыталась унять дрожь в руках.
- Что же это за имя? – заинтересовался Михаил.
- Мою мать звали Мария Дмитриевна Барковская, а в графе родители значились Дмитрий и Анна, - выпалила я на одном дыхании.
Михаил ожидал услышать что угодно, но только не такое. Несколько минут ему понадобилось, чтобы оправится от небольшого шока, вызванного моими словами.
- Маришка! – слезы опять застилали глаза, - старик принял меня за мою мать.
- Это невероятно! – Михаил не мог поверить, - ну, конечно, столько совпадений, которые просто кричат о принадлежности этой семье! А способности, наверняка тебе легко дается учеба! А твоя манера общаться и держаться на людях. Это врожденное! А Лютый? Он же ни перед кем не мог склониться, только перед истинной своей хозяйкой!
Я почувствовала некоторое облегчение от того, что смогла рассказать тайну.
- Так ведь все здесь принадлежит тебе! – обрадовался Михаил, - это твое поместье!
- Не надо, - замотала я головой, - мне ничего не надо! Я не хочу, чтобы кто-то знал.
- Чего ты боишься? – раскусил меня Михаил.
- Я первенец и через три года… - я не смогла договорить, потому что слезы хлынули новым потоком.
- Проклятие! – Михаил сразу и не вспомнил про него.
- Теперь ты понимаешь, почему я хотела знать все о той легенде! – сказала я Михаилу, немного успокоившись. Вокруг валялась куча мокрых салфеток, которые Михаил заботливо подсовывал всякий раз, когда они заканчивались.
- Вот дела! – тяжело вздохнул Михаил, - никогда не думал, что буду свидетелем развязки.
- О чем ты? – удивленно взглянула я на Михаила, - есть что-то, чего я не знаю?
- Именно так, - по лицу парня я поняла, что его рассказ мало чем обрадует меня.
- Все настолько плохо? – я просто не понимала, как может быть хуже того, что есть сейчас.
- Слушай, - решился Михаил, - о том, что я расскажу, известно очень немногим. Те, кто знают, предпочтут соврать или отмолчаться, чтобы эта история, пусть и трехсотлетней давности, не всплыла наружу.
Я на всякий случай запаслась еще салфетками и устроилась поудобней на стуле.
- Как я уже рассказывал про Василия Барковского, с которого и началась вся трагедия, у него было две жены. От первого брака родились сыновья Богдан и Силантий. Когда первая супруга Василя скончалась, он решил взять в жены молодую красавицу Софью, дочь местного священника. Василь считался самым богатым в округе и жертвовал на церковь, не скупясь, поэтому легко получил согласие отца Софьи на брак. Представь, девушка, твоего возраста, отдана сорокапятилетнему мужчине, уже тогда пораженному своим смертельным недугом. Многое она натерпелась в его доме. Родила двух детей Василю – сына маленького Василия и дочь Катарину. Старшие сыновья Василя воспитывались отдельно и, когда его старший сын Богдан достиг двадцатитрехлетнего возраста, отец вызвал его, чтобы тот помогал ему в делах. С первого взгляда, как Богдан увидел Софью, свою мачеху, в нем разгорелась нешуточная страсть. Он буквально не давал ей прохода. Однако Софья, воспитывающаяся в семье священника, не могла и подумать о такой кощунственной связи. А страсть Богдана стала просто патологической. Он решился на отчаянный шаг. Обратился за помощью к ведьме, живущей на самом отшибе деревни. Очень сильной была та старуха и за свои услуги брала деньги немалые. Богдан отдал все, что имел, даже украл часть денег у отца. Но в ту же ночь, Софья принадлежала ему. Не в силах противиться магии колдуньи, которая разожгла любовь в сердце красавицы Софьи, она мучительно переживала грехопадение. Видя ее терзания, Богдан не знал, что делать. К тому же, отец начал что-то подозревать, да и пропажа денег, списанная на одного из слуг, казалась Василю подозрительной. Ведь слуги боялись даже дышать в его присутствии, не то, чтобы что-то украсть. Богдану было невдомек, что его отец также воспользовался услугами ведьмы. Продав душу нечистому, сам стал сущим демоном. Богдан пришел к старухе со страшной просьбой, умертвить отца. То, что старуха попросила за это, повергло в ужас. Но, раз ступив на темную дорожку, деваться Богдану некуда, и он согласился. Богдан должен отдать ведьме своего ребенка, которым была беременна Софья.
В марте 1702года Василь скончался, состоялись пышные похороны. Богдан не думал об обещании, пока в его доме не появилась старуха и напомнила про страшный долг. Узнав о дьявольской сделке, Софья пришла в неописуемый ужас. Она переживала смерть мужа, пусть и нелюбимого, боялась, что люди будут говорить о ее беременности. В общем, она не выдержала и бежала в один из монастырей, где ведьма не могла достать ее. В отместку, ведьма пробудила Василя, покоящегося в семейном склепе, и ужасные смерти возобновились. Одной из невинных жертв упыря стала дочь Софьи и Василя – Катарина. Ее безжизненное тело обнаружили прямо в доме, где она жила. Вурдалак убил собственную дочь!
Не выдержав горя от потери ребенка, Софья покончила собой. Будучи на седьмом месяце беременности, она спрыгнула с колокольни. Богдан, для которого Софья была смыслом жизни, вознамерился отомстить колдунье. Вооружив слуг и селян, которые ненавидели ведьме, они обложили ее избушку соломой и подожгли. Крестьяне стояли вокруг горящего дома, не давая ведьме выбраться. А она принимала самые различные обличья, чтобы спастись. Но страх и ненависть крестьян не дали ведьме ни малейшего шанса выскользнуть из огненной ловушки. Тогда, изловчившись, она затянула внутрь и Богдана, забрав его душу с собой. На последнем издыхании, перед смертью, она и прокляла род Барковских. Она хотела, чтобы каждый первенец в семье платил за ошибку Богдана до тех пор, пока она не получит то, что он ей обещал.
- То есть, проклятие снимется, если ведьма получит ребенка? – у меня просто мороз бежал по коже.
- Да, вроде как, - Михаилу и самому стало жутко от рассказа, - только ребенок должен быть не обычным.
- В смысле? – не поняла я.
- В том смысле, что его родители должны быть в родственных отношениях, как ребенок Софьи и Богдана, - Михаил смотрел на меня так, будто я сама должна о чем-то догадаться.
- А тот ребенок, ребенок Софьи, семимесячные дети могут выжить? – я все еще не понимала, куда клонит Михаил.
- Вряд ли, - пожал плечами Михаил, - о том ребенке ничего не известно, скорее всего, он погиб вместе с матерью.
- Есть что-то еще, что ты не сказал мне, - почувствовала я определенную неловкость со стороны Михаила.
- Твоя мать первый ребенок женского пола за последние годы, - осторожно начал Михаил, - то есть ты…
- Неет, - я не хотела в это верить.
- Ты можешь остановить проклятие, - Михаил взял меня за руки и встряхнул, так как я просто закрыла лицо руками.
- Неужели ты думаешь, что, если я успею забеременеть, то отдам ребенка мертвой ведьме? - от подобной перспективы лихорадило.
- Не знаю. Я не смог бы, - опустил глаза Михаил.
- Нет, нет. Этого не может быть! – я отказывалась верить во все эти россказни.
- Есть еще кое-что, - вздохнул Михаил.
- Да сколько можно! – взмолилась я.
- Ведьма прокляла каждого, кто принимал участие в ее убийстве. Люди, чтобы оградить себя от упыря Василя, вскрыли его склеп, где он лежал целым и невредимым, и вонзили в сердце осиновый кол. Поскольку дьявольское отродье не могло находиться в стенах святого места, Василя перезахоронили в его имении Борковке, на берегу реки.
В ту же ночь река вышла из берегов, скрыв могилу. Но ведьма жестоко отомстила жителям. Пока стояла высокая вода, из деревни пропало несколько детей, девочек подросткового возраста из семей тех, кто казнил ведьму. Тел не нашли, но говорят, что невинные дети стали русалками, что их душами питается ненасытный упырь. Эти смерти также происходят каждый год во время разлива реки. Как бы родители не берегли детей, как бы не прятали, как далеко не увозили, они неизбежно исчезают.
- Какой ужас, - я не представляла, что такие вещи вообще возможны, а теперь находилась в самой гуще событий.
- На твоем месте, я бы помалкивал о своем происхождении. Потому что, страх потери ребенка может толкнуть на самые отвратительные поступки, - Михаил сочувственно смотрел на меня.
- О чем ты? – глубина пропасти, на краю которой я находилась, становилась поистине неизмеримой.
- Тебя могут заставить сделать то, что ты делать не захочешь, - предостерег Михаил, - никто не должен знать.
- А если кто-то догадается? – испугалась я не на шутку, - я ведь похожа на свою мать и немного на бабушку.
- Тогда, мой тебе совет, - Михаил был явно на моей стороне, - беги отсюда. Садись на поезд и уезжай, не оглядываясь.
- Один вопрос, - я уже почти готова к тому, чтобы убежать отсюда, - откуда ты все это знаешь?
- Мой предок один из тех, кто в свое время участвовал в казни ведьмы, - глаза Михаила наполнились болью и ненавистью, - а еще, моя сестренка Вероника, она утонула в прошлом году. Тело не нашли…
- Прости, - я искренне сочувствовала Михаилу.
- Твоей вины в том нет, - видно, как тяжело даются Михаилу воспоминания, - я не виню своего пра-прадеда, что он осмелился бросить вызов злу. Но она была такой красивой, такой невинной, она не заслужила подобной участи.
- Я никуда не поеду, - твердо сказала я, - моя жизнь все равно закончится рано. Так пусть же оставшееся время я посвящу тому, чтобы исправить те беды, что несет моя семья все это время!
- Я и не ожидал другого ответа, - похлопал меня по спине Михаил.
- Пойду, накормлю Лютого, - встала я, давая понять, что наш разговор окончен.
- Да, иди, - слегка улыбнулся Михаил, - он уже давно почувствовал, что ты здесь и ждет.
Конь волновался, бил копытом. Мое волнение передалось и ему.
- Все хорошо, - погладила я его по холке, - пойдем. Дав Лютому напиться и насыпав корм, я смотрела вокруг. Все это принадлежало моим родителям, моей семье. Как жили они с осознанием того, что ошибка одного, привела к таким последствиям для многих потомков. Что ж, я одна из тех, кто будет держать ответ перед… Перед кем? Богом? Что это за испытания, что разыгрывают трагедию, повторяясь через определенное время? Неужели, нет возможности исправить все, не допуская ненужных жертв и бессмысленных смертей? Лютый подошел ко мне и ткнулся мордой в плечо.
- Да, - вздохнула я, - ты понимаешь меня, чувствуешь мои сомнения и страхи.
Конь наклонился, как бы приглашая меня сесть.
- А почему, нет? – сказала я вслух, затем запрыгнула на коня и тот, не дожидаясь команды, поскакал навстречу ветру.